Другая Элис

Табита запрыгнула на стол и села перед ним, выжидательно глядя на чайник. Флейтист провел рукой по кошачьему хвосту.

– И как тебя зовут, кисонька? – проворковал он.

– Табита, – ответила она, махнув хвостом. – А тебя?

– Ух! – Флейтист откинулся на спинку стула так резко, что тот скрежетнул по кухонному полу. – Как это… то есть… что?..

– Ой, – кошка взглянула на меня. – Понимаешь теперь, что я имела в виду?

– Боже правый, – цыкнул я. – Тебе трудно помолчать хотя бы пять минут?

– Ничего не могу с собой поделать, очень хочу чаю, – пожаловалась Табита. – И у меня шок. Сложно сосредоточиться, когда во рту пересохло.

– Сейчас заварю. – Я налил в чайник кипяток и бросил туда несколько чайных пакетиков.

– Прелестно, – одобрила кошка. – Молоко и две ложки сахара. Сладкий чай хорошо помогает справиться с нервными потрясениями.

– Она п-п-пьет чай? – Флейтист заикнулся. – К-к-какие кошки пьют чай?

– Те, что разговаривают, – сострил я. – Ты никогда раньше не встречал говорящую кошку?

– Нет, с тех пор как был маленьким, – ответил Флейтист. – Я думал, их всех поймали и истребили.

Настала моя очередь удивляться.

– Ты раньше видел говорящих кошек? – Я гадал, не дурачит ли он меня.

– А ты нет?

– Нет.

Он снова придвинул стул на место:

– Ну а я не видел их уже много лет.

Цыганка подошла к столу, покусывая губу. Глядя на нее сейчас, в нашем доме, трудно было поверить, что это не Элис.

Флейтист кивнул Цыганке:

– А ты когда последний раз видела бедокура?

– Бедокура? – переспросил я.

– Так их называют, – объяснил Флейтист. – Потому что от них почти всегда проблемы.

Цыганка пожала плечами:

«Только в детстве».

– Я не бедокурю, – вмешалась кошка. – Я всего лишь хочу спокойной жизни, много спать днем и время от времени чашку чая.

«Тебе не стоит держать таких кошек, – написала Цыганка. – Там, откуда я родом, у тех, кто их укрывает, могут быть большие неприятности».

– Это не моя кошка. – Я поставил чашку чая перед Табитой. – Она только сегодня появилась из… – Я вовремя спохватился. – Неизвестно откуда.

– Значит, должно быть еще несколько, – заключил Флейтист. – Даже если люди их не замечают. Они притворяются обычными кошками. – Он скривился, глядя, как Табита изящно лакает из чашки. – Те, у кого это получается лучше.

– Ты сказала, что из-за них бывают проблемы, там, откуда ты родом. – Я подошел к Цыганке. – Так откуда ты?

Цыганка положила блокнот на стол и села.

«Отовсюду и ниоткуда, – написала она. – Я бываю там, куда меня несет вода. Но выросла я в городе под названием Скрученный Лес, и дом, где я жила, был похож на этот. – Она оглядела кухню. – Очень похож».

– А как ты попала в Скрипичную Лощину? – спросил я.

«Не знаю. Должно быть, где-то свернула не туда. Скрипичной Лощины нет ни на одной из моих карт, вот почему я пришвартовалась и решила разобраться, где очутилась. – Она нахмурилась. – Этого места как будто не существует».

Я уткнулся взглядом в стол, представляя, что деревянные узоры на его поверхности – дороги, ведущие в дальние края, края, которые есть только в воображении Элис. Как скоро Цыганка поймет, что это ее карты не существует, а не Скрипичной Лощины?

– А как насчет тебя, Флейтист? – спросил я.

– Я тоже сюда не собирался. – Его темные брови сошлись вместе. – Я путешествовал на попутках, автостопом. В общем-то, мне было все равно, куда ехать, лишь бы на юг. И вот я оказался тут. – Он взглянул на Цыганку. – В тот же день, что и ты.

Цыганка на какое-то время погрузилась в себя. Потом посмотрела на нас обоих, по очереди. Снова задумалась и начала писать.

«Происходит что-то странное. Последний раз я видела Флейтиста шесть лет назад, и вдруг он в один день со мной появляется в городе, которого не существует. И тут же бедокур. История, которую я искала, как выясняется, незакончена и написана твоей сестрой, которая, ко всему прочему, выглядит в точности как я. К тому же не только мне, но и еще кому-то понадобилась эта история. Нехорошо. – Она пристально посмотрела на меня. – Ты точно больше ничего не должен мне сказать?»

Я заставил себя посмотреть ей в глаза, уверенный, что она чувствует мое смущение.