Другая Элис

Я достал карты и развернул, опять чувствуя, что наткнулся на какой-то секрет или по меньшей мере на дорогую коробку шоколада, которой нельзя делиться. Я хотел рассмотреть карты, но, расстелив на коленях синюю ткань, заметил то, на что не обратил внимания в первый раз.

Звездочками были украшены только края ткани. Посередине находился рисунок – несколько прямоугольников, образующих крест. Справа были изображены еще четыре вертикальных прямоугольника, расположенных друг над другом. Каждый прямоугольник был пронумерован и внутри подписан: словом или парой слов.

I          Искатель
II         Препятствие
III       Что позади
IV       Что впереди
V        Сила
VI       Слабость
VII      Враги
VIII     Друзья
IX       Выбор
X        Итог

Было ясно, что это расклад для гадания. Я предположил, что человек, который хочет узнать свою судьбу, это Искатель. А карты, когда их перетасовывали и задавали вопрос, раскладывали по схеме, нарисованной на ткани.

Пока я изучал слова на схеме, мне пришло в голову, что список напоминает план, который составляла Элис, начиная свои истории. Я стал разглядывать карты. Все очень красивые. Отложив в сторону те, что уже видел, я рассматривал остальные. Теперь, зная про связь карт со сказками, было легче находить смысл. Что-то казалось очевидным: двое детей, идущих по следу из хлебных крошек, прялка, отравленное яблоко, девочка в красной шапочке.

Но некоторые я не понимал: открытая книга с такими плотными строчками и малюсенькими словами, что их нельзя прочитать, рядом с ней почти растаявший огарок свечи. Другая карта почти такая же – только книга была пустой, а свеча длинной, едва начавшей гореть.

На следующей карте человек перевозит кого-то на лодке. Элис не раз пересказывала мне эту историю из старой книги мифов и легенд. Лодочник обречен постоянно плавать с одного берега на другой. Избавиться от этой участи он может только одним способом – обманом заставить кого-нибудь другого сесть на весла.

И последняя карта – история, которая всегда пугала меня. Человек в колпаке играет на флейте, а за ним вереницей тянутся зачарованные крысы и тонут в реке. Я плотнее закутался в одеяло, вспоминая, что произошло дальше. Музыкант избавил город от крыс, но городской голова обманул его и не заплатил. В отместку Крысолов снова заиграл, и все городские дети пошли следом за ним. Все, кроме одного маленького мальчика, который был глухим и не слышал, как он играет. Остальных детей больше никто не видел, как и Крысолова в разноцветных одеждах.

Музыкант. Флейтист.

Я взглянул на парня, спящего рядом. Он пошевелился во сне и приобнял футляр с флейтой, словно защищая ее.

Холод окатил меня, как речная вода.

Теперь я был почти уверен, что, создавая свою историю, Элис использовала карты судьбы.

По следу из хлебных крошек

Я проснулся от какого-то хруста и постукивания и в панике сел, не сразу поняв, где нахожусь. Голова была словно набита песком, глаза щипало, а во рту пересохло. Я долго засыпал и спал плохо.

Из кухни снова донесся хруст. Я огляделся и понял, что никого, кроме меня, в закутке нет. Ни Флейтиста, ни кошки, зато Цыганка стояла на кухне, спиной ко мне.

Инстинктивно моя рука потянулась под подушку, проверяя, там ли шкатулка. Она была на месте. Я так и проспал с ней всю ночь.

– А где Флейтист? – спросил я, вставая. – И Табита?

Цыганка кивнула на окно над раковиной, затем снова отвернулась и стала взбивать в миске яйца.

– Они уже ушли? – Я, спотыкаясь, подошел к Цыганке. – А что, если они улизнут?

Цыганка отставила миску, взяла мел и написала на грифельной доске, которая висела тут же:

«Я наблюдаю за ними. Не спускаю с Флейтиста глаз».

Я выглянул в окно. Флейтист стоял на берегу на коленях и с чем-то возился в траве. Кошки видно не было. Пожевывая большой палец, я сел за стол. Через несколько минут внезапно раздавшийся голос Флейтиста заставил меня подпрыгнуть.

– Соскучились по мне? – Он ухмыльнулся, спускаясь в кухню.

Цыганка фыркнула.

– Так я и думал. Никогда еще не был так популярен. Начинаю к этому привыкать.

Он вытряхнул кучку грибов из тряпки, в которой их притащил:

– Разве так приветствуют того, кто принес завтрак?

– Грибы в феврале? – Я с сомнением поглядел на них. – Ты уверен, что они не ядовитые?

Флейтист рассмеялся:

– Ты уверен, что уже проснулся? В последний раз, когда я смотрел на календарь, был сентябрь. Верно, Цыганочка?

Цыганка кивнула, но не обернулась. Флейтист подошел к раковине и начал мыть грибы. Сентябрь? Значит, они пришли из другого времени года – хотя еще не знали об этом – и принесли с собой немного осени.

– Если бы они были ядовитые, я бы уже давно помер, – жизнерадостно продолжал он. – Я много лет добывал себе пропитание. Знаю, что делаю.