Другая Элис

– А как насчет той крыши внизу, по которой кошка забиралась?

Флейтист тоже подошел к окну:

– Нет, крыша еле держится. И шифер там скользил даже под кошкой. Если кто-нибудь из нас попробует пойти, наверняка обрушится. Можно убиться.

– Интересно, а что с Табитой? – вспомнила Цыганка. – Вы ее вообще видели, когда поднялись наверх?

– Нет, – ответил Флейтист. – Она пошла в дальнюю комнату, а я сразу встал у окна. Больше не видел ее и не слышал.

– Может, она ускользнула, когда Рамблбрук вернулся, – сказал я. – Она могла пойти к Рамону за помощью.

– Скорее, просто смылась, спасая свою шкуру, – предположил Флейтист.

– Нужно что-то еще придумать. – Я в отчаянии оглядел комнату. – Что-то, что заставит Рамблбрука отпереть дверь. – Мой взгляд остановился на сейфе. – Вдруг там деньги или что-то ценное. Если его открыть и начать выбрасывать деньги из окна, Рамблбрук войдет, чтобы остановить нас, и мы вместе его одолеем.

– Бинго! – глаза Флейтиста сверкнули. – Молодчина, малыш!

Цыганка с сомнением посмотрела на сейф:

– Разве мы сможем? Нам не угадать комбинацию.

– Забудь о сейфе. – Флейтист схватил верхнюю коробку из стоящих в нише. – У нас есть то, что для Рамблбрука ценнее всего. – Он поставил коробку на пол и вскрыл. В нос шибануло затхлым запахом старой бумаги.

– Истории, – прошептал я.

Флейтист вытащил пачку бумаг.

– Рамблбрук! – заорал он. – Рамблбрук! Тебе лучше подняться сюда и открыть эту дверь!

– Что ты собираешься делать? – спросил я.

Флейтист начал выкладывать истории на камин.

– Все, что потребуется, – он кивнул на другие коробки. – Давайте помогайте.

Цыганка сняла следующую коробку, я еще одну, пошатываясь под ее весом. Когда я собирался поставить ее на пол, она вывалилась у меня из рук и упала боком. С этой стороны в тусклом свете виднелась только одна пометка: буква «У». Я начал выгребать истории из коробки прямо горстями. Напечатанные на машинке, написанные от руки. Некоторые всего в одну-две страницы, другие – очень длинные, целые книги, где не хватало нескольких глав.

Неужели Элис писала каждую из историй за авторов, которых сама и придумала? Но такое ведь невозможно. Их было слишком много, даже в открытых нами коробках. И не только у меня возникла эта мысль.

– Здесь все сочинила Элис? – спросила Цыганка. – Как? Просто… как? Это же кого угодно сведет с ума.

– Может быть, поэтому все и произошло, – голос у меня дрожал. – Я представил сестру, спящую на лодке, и мои глаза внезапно наполнились слезами.

Флейтист достал коробок спичек.

Я с тревогой смотрел на него.

– Рамблбрук! – снова крикнул он. – Если хочешь, чтобы твои истории остались целы, лучше поднимись сюда!

– Ты действительно собираешься их сжечь? – спросил я.

Его глаза торжествующе сверкнули:

– Да, если он нас не выпустит. Но держу пари, он вот-вот откроет эту дверь.

Цыганка прижалась ухом к двери:

– Он идет.

Флейтист сунул страницы в камин, держа спичку наготове. Я смотрел на это едва ли не с тоской. В комнате было ужасно холодно. Мой взгляд скользнул по вытащенным из коробки историям, которые я разбросал по полу. Сколько же их. Все эти вымышленные люди, вымышленные имена…

…И одно – теперь совершенно реальное.

Потрясенный, я дрожащими пальцами поднял папку. Ошибки быть не могло. То самое имя.

История в папке называлась «Девять жизней». Края страниц были грязными, в черных чернильных отпечатках, измазанные еще чем-то темным. Я начал читать.

Давным-давно жила-была маленькая девочка по имени Дороти Граймс. И жила она в специальной больнице. Ее отправили туда, потому что она сделала кое-что плохое и врачи думали, что у нее не все в порядке с головой, хотя Дороти была не согласна. Она думала, что с головой у нее все в порядке, и много раз говорила об этом своей кошке, которая была особенной кошкой, но к этому мы скоро вернемся.

Дороти любила кошку, но все же та была для нее не на первом месте. Нет.

На первом месте было ее излюбленное занятие – написание рассказов, которые тоже были особенными, – но и к этому мы скоро вернемся.

Однажды, незадолго до того, как она отправилась жить в больницу, Дороти кое о чем задумалась. Она ткнула пальцем спящую кошку и спросила:

«Имена важны, как ты считаешь?»