Друзья и герои

– Ну-ну, возьмите себя в руки, – сказал Алан. – Вы же знаете, что мы не дадим вам голодать.

– А как же Танди? Я сказал ему, что незаменим. Что он подумает?

Алан достал пятидрахмовую монету.

– Пойдите выпейте чего-нибудь, – посоветовал он.

Гарриет и Якимов вышли вместе. Гарриет предполагала, что работа скоро закончится, и восприняла увольнение равнодушно: ей и без того было о чем волноваться. Однако Якимов так неистово оплакивал свою горькую участь, что на улицах оборачивались им вслед.

– Ужасно, дорогая моя, просто ужасно. Оказаться на улице после такого успеха! Как они могли, дорогая, как?!

Это продолжалось до тех пор, пока на горизонте не показался «Зонар». Завидя Танди на его обычном месте, Якимов тут же притих. В нем взыграла былая стойкость, с которой он превозмогал все перемены и лишения последних десяти лет; он взял себя в руки и стал строить новые планы.

– У меня есть один друг в Индии – очень близкий, между прочим. Местный магараджа. Очень привязан к вашему Яки. Всегда был. Когда началась война, он написал и пригласил меня к себе во дворец. Дескать, если в ваших краях будет неспокойно, знай, что в Мукибалоре тебе всегда рады. Душевный человек. Очень ко мне привязан. Говорит, что я мог бы смотреть за его слонами.

– И что, вы готовы этим заняться?

– Тоже своего рода карьера. Интересные животные, как мне рассказывали. Надо же думать о будущем. Ваш Яки уже слишком стар, чтобы терпеть неудобства. Но я не знаю, конечно. – Он вздохнул. – Слоны, как вы знаете, довольно большие. Это же какой труд – вымыть их.

– У вас наверняка были бы для этого помощники.

– Вы думаете? Возможно. Я выполнял бы в некотором роде административные обязанности. С этим бы я неплохо справился. Сначала туда надо добраться, конечно. Как вы думаете, меня могут отправить на самолете как важную персону? Вряд ли, конечно. Надо переговорить с Танди. Он-то кое-что смыслит в таких делах.

Они остановились на углу. Воодушевившись, Якимов расщедрился.

– Пойдемте пропустим по стаканчику, дорогая моя.

– Только не сейчас.

Оставив приободренного Якимова, Гарриет отправилась бродить по улицам. Ей было нечего делать, некуда идти, но ей не давала покоя какая-то внутренняя тревога, словно она потеряла нечто важное и еще надеялась найти. Чарльз так и не дал о себе знать, и на сей раз она понимала: всё кончено. Он не простит ее. Их встреча ничего бы не изменила. Их отношения рухнули безо всякой причины, и всё же она мечтала увидеть его. Хотя она и высматривала Чарльза в полуденной толпе, но, наконец заприметив знакомую фигуру, была так потрясена, что ей стало дурно.

Он стоял на улице Стадиум рядом с военным грузовиком. Вдоль домов выстроилась целая колонна, готовая к отправлению. Гарриет, оказавшаяся на другой стороне улицы, наблюдала за тем, как Чарльз изучает какую-то карту, и ожидала, что сейчас он ощутит ее присутствие и перебежит дорогу. Вскоре, однако, стало понятно, что на подобные тонкости времени нет. Один из водителей заговорил с ним. Мужчины стали собираться. Еще мгновение – и он уедет. Она бросилась через дорогу и в отчаянии окликнула его. Он резко обернулся.

– Ты уезжаешь?

– Да. С минуты на минуту.

– Куда вы поедете? Вам сообщили? Алан говорит, что английские войска стоят в Монастире[80].

– Стояли, но теперь и там неспокойно. Мы будем знать больше, когда доберемся до Янины[81].

Он говорил ровно и равнодушно и вежливо улыбался, а договорив, чуть отодвинулся, словно собирался уйти в эту же секунду. Но Гарриет понимала, что он не уйдет. Это был их последний момент здесь – возможно, самый последний. Он не уйдет, пока не будет сказано нечто финальное.

– Есть ли шанс, что ты вернешься в Афины?

– Кто знает? – ответил он со смешком. – Если дела пойдут хорошо, мы отправимся прямиком в Берлин.

Он наклонился к ней и тут же отшатнулся, не доверяя себе: между ними до сих пор искрило, и он не желал поддаваться этой коварной магии.

– Значит, мы можем больше не встретиться? – сказала она.

– Что тебе с того? У тебя столько друзей.

– Они не имеют значения.

– То есть это только так кажется?

Это был совершенно нелепый спор, и Гарриет не могла продолжать его.

– Это очень тяжело, – сказала она. – Невозможно иметь хоть какую-то частную жизнь посреди всех этих постоянных тревог и угроз. Когда это кончится…

Она осеклась. Когда это кончится, было неизвестно, и время было против них. На расстоянии связывающее их заклинание утратит силу. Суждено им еще встретиться или нет, но это был настоящий конец.

Колонна готова была тронуться. Водитель первого грузовика забрался на свое место и хлопнул дверью. Это был сигнал Чарльзу: ему следовало закончить с прощаниями и вернуться к работе.

– До свидания и удачи, – сказала Гарриет и положила руку ему на плечо. На секунду его защита рухнула, и он с мукой посмотрел на нее. Было удивительно видеть его таким ранимым.

Времени больше не было.

– До свидания, – сказал он, забрался в грузовик рядом с водителем и захлопнул дверь. Теперь, с безопасного расстояния, он мог взглянуть на нее сверху вниз и спокойно улыбнуться.