Два шага назад и в светлое будущее! Но вместе с императорами. Том II. Моя наполеониада

А к этому времени Великобритания уже оказалась вовлечена в войну с Францией (с января 1793 г.), которую последняя сама ей и объявила. Британское правительство, руководствуясь интересами флота, давно присматривались к Корсике, рассчитывая использовать ее в качестве замены Менорки, потерянной 10 лет назад. И вот наступил подходящий момент привести этот план в исполнение. Такое решение одобрили и британские агенты в Италии, уже вступившие в контакт с людьми Паоли, когда флот под командованием лорда Гуда прибыл на остров в середине августа 1793 г. для оценки ситуации. Французы сначала сопротивлялись происходящему – высадили десант, избежав атаки британского линейного корабля под командованием капитана Горацио Нельсона у берегов Сардинии (его первая операция), и даже начали проводить ограниченные контратаки против корсиканских иррегулярных войск, отбив у них город Фариноле и большую часть региона Кап Корсо. Англичане давно бы приступили к решительным действиям на острове, но их долго сдерживал Тулон. Его оккупация и сохранение под властью сил антифранцузской коалиции было много важнее. Но когда в результате четкого руководства операцией по освобождению этого города, осуществленной никому не известным артиллерийским капитаном Наполеоне Буонапарти, британский флот был вынужден поспешно отступить, увозя с собой тысячи роялистов, настала очередь Корсики (многих из тулонских беженцев позже там и были высажены).

Преимущество на море у англичан было очень больше и теперь британский флот практически без помех сосредоточил все силы на этом направлении. Умело сочетая морские бомбардировки с высадкой десанта морской пехоты, при активной поддержке корсиканцев они атаковали сначала оборону Сан-Фьоренцо, вынудив французов его покинуть и отступить в Бастию. Но затем пришел и ее черед – этот город тоже сдался (правда, после 37 дней блокады и на условиях почетной эвакуации его французских защитников). Этих побед корсиканцам хватило, чтобы присягнуть на верность Британии. У французов оставался один Кальви, который мужественно оборонялся, подвергаясь бомбардировкам в течение двух месяцев, и окончательно пал только к началу осени 1794 г., сдавшись на тех же условиях, что и Бастия. В Европе англичане воевали как джентльмены.

Но за два года последовавшей оккупации острова и они быстро убедились на собственном опыте, что их новое приобретение – далеко не сахар. Распри между ними и руководством (как и внутри последнего) начались очень скоро. В результате Паоли рассорился с Поццо ди Борго, который фактически перетянул все бразды правления на себя и был вынужден покинуть остров. А потом, как всегда, дело дошло и до реакции низов, в которых опять началось брожение против существующей власти. И образование профранцузских партизанских отрядов меня, например, совершенно не удивило. Англичанам, прежде чем захватывать остров, не мешало бы ознакомиться с его историей.

IV. Антуан Кристоф (Криштоф или Кристофор) Саличетти (человек, который в определяющей степени способствовал началу карьеры Наполеона, но мог и лишить его жизни)

Это была такая весомая политическая фигура, вклад которой в карьеру Наполеона переоценить трудно. Да вы наверно в этом уже убедились, прочитав раздел о корсиканской эпопее молодого Буонапарте и начальном периоде его жизни во Франции. Может быть, поэтому император нечасто и не очень охотно вспоминал моменты своей жизни, с ним связанные. Ведь согласно созданной им легенде, только он сам себя сделал!

Саличетти настолько давно и хорошо его знал, что Наполеон предпочитал держать его подальше от себя (похоже, что побаивался). Вот уж кто был корсиканцем с ног до головы и до мозга костей, там родился (в деревушке Saliceto), вырос и пропитался политической атмосферой этого острова, хотя корни его семьи были в Пьяченце, откуда они были вынуждены эмигрировать как представители проигравшей партии гибеллинов.

И Император сказал вслух то, что думал о нем, только после его смерти: «Европа потеряла одну из самых сильных голов. В кризисные времена Саличетти один значил больше, чем армия в 100 тыс. человек».