Две души Арчи Кремера (СИ)

– Пока вы можете использовать их как кары для транспортировки груза, я не рекомендовал бы вам сразу использовать их по прямому назначению. Все-таки вы еще не освоились у нас, – сказал комендант Лутич. Последняя его фраза была произнесена медленней, а завершил он ее двусмысленно-вежливой улыбкой.

– Бесспорно. Адаптация к местным условиям наверняка займет некоторое время. Но все с чего-то начинают, вы в том числе, – ответил Кронинген.

– Разумеется. Эта колония тому ярчайшее подтверждение, – скупо ухмыльнулся Лутич, удовлетворенно оглядывая пузырь. – Это один из первых куполов. Если вам интересно, можем подняться наверх. Оттуда видны другие. Много других.

Ставролакис скользнул взглядом по лицам коллег Кронингена и выразительно посмотрел на Лутича. Ухмыльнулся едва заметно, одним уголком рта и отвернулся. Комендант, казалось не перехватил взгляд – визуального контакта не было, по крайней мере, Кронинген не заметил, но настроение у обоих было слишком похоже. Старые приятели, не меньше, способные понять друг друга и ситуацию без лишних слов.

– Вас едва ли удивит, если я предложу воспользоваться вашим щедрым предложением позже. Спуск с марсианской орбиты дело не самое легкое, – вежливо ответил Кронинген. – Мы также с огромным интересом познакомимся и с самыми первыми строениями здесь. Возведенными до куполов.

– Конечно. – Лутич вернулся к первоначальному настроению: собранному, внимательному, подозрительному, готовому защищаться до последнего. Не нападать – он явно не считал, что знал противника достаточно хорошо еще и для этого. – Мы взяли на себя смелость разместить вас в одном здании в шестом куполе. Он удобно расположен, в нем находятся многие службы. Вы чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы совершить небольшую прогулку пешком, или предпочли бы воспользоваться каром?

Максимилиан У. Кронинген ощутил спиной, как затаились за ним его коллеги. Коварный Златан Лутич, местный макиавелли, изящно поместил их в зону дискомфорта. Кары, как он сказал некоторое время назад, используются местными, но их применение само по себе значит экстренные обстоятельства, читай, внимание к их группе будет привлечено и обсуждать их будут очень долго. Идти пешком – прогуливаться, как выразился Лутич – заманчивая идея, разумеется, но не для них: как ни странно, именно сниженная сила тяжести утомляла их куда больше, потому что из-за нее приходилось более тщательно контролировать движения, а соответственно чувствовать себя более неуклюжими и неловкими и уставать тоже куда больше. Комендант Лутич вежливо улыбался, терпеливо ждал ответа, глядел то на Кронингена, то на других, и на заднем фоне одобрительно ухмылялся маневру Лутича Ставролакис.

Помолчав немного, Кронинген ответил:

– Мы воспользуемся карами.

В конце концов, они уже были поставлены в особые условия. Первая следственная группа на Марсе, о которой население скорее всего уже знало.

– Кстати, они такие же забавные, как эти штуки? – с любопытством спросил Валерий Кемпер, озираясь, выискивая кары.

– Наверное, забавней. Похожи на гольф-кары. В пузырях нет смысла использовать полностью закрытые аппараты. Мы практически находимся внутри помещений, если брать ситуацию предельно общо, – флегматично отозвался Лутич. Азарт Кемпера неожиданно разрядил обстановку.

Кемпер фыркнул.

– Хотел бы я заполучить такую комнатушку, по которой нужно передвигаться либо на этой двухколесной фигне, либо на каре, – ощерился он.

– Либо на бегущей ленте, либо на подъемнике. Либо даже в инвалидном кресле, и тогда это будет возможно и в комнатушке четыре на пять метров, – томно глядя вдаль, произнес Минасян. У него ловко получалось говорить сладким голосом: собеседник поддавался гипнозу паточных интонаций и совершенно не замечал за приторным вкусом смертельного яда. Примерно как в этот раз, только Кемпер был привычен к ехидствам Минасяна. Он хлопнул Минасяна по спине и ухмыльнулся.

– Не дождешься, – ответил он.

И как раз подоспели кары.