Двенадцать стульев

Конечно, роль издательского менеджера не соответствовала репутации главного чекиста, хотя при нем эпоха процветания «Гудка» началась и вскоре после его смерти закончилась. Но дело не только в этом. «Концерном» ведь непосредственно управлял не Дзержинский, а редакторы периодических изданий. Сведений же о них в историко-литературных работах и мемуарах нет, что и выглядит странно.

Реформирование ведомственной газеты, понятно, начал Дзержинский, когда возглавил НКПС. Однако поначалу реформа свелась к замене возглавлявшего редакцию ставленника Троцкого.

Это не результат конфликта, а реализация административного принципа: своя команда у каждого наркома. После ухода прежнего гудковского руководителя полагалось новую кандидатуру утвердить на Пленуме ЦК железнодорожного профсоюза. До этого в газете указывали, что «ответственный редактор – редакционная коллегия».

Выбирали руководителей из функционеров. Образование, наличие журналистского опыта не играли роли. И новый редактор, убытки не снизивший, вернулся на партийную должность в январе 1922 года.

Замена нашлась вскоре. Сведения о следующем редакторе «Гудка» – в РГАСПИ. Назначен был А. С. Андрейчик – «ответственный секретарь ЦК [профсоюза] ж[елезно]д[орожников] по организационно-культурной работе»[202].

Родился он в 1895 году. Из крестьян. С двенадцати лет, закончив Начальное народное училище, работал – на кирпичном заводе, железной дороге и т. п.

Экстерном выдержал экзамены за курс Высшего начального училища. Мобилизован в 1915 году. После демобилизации – опять ремонтник на железной дороге. Большевик с 1918 года, тогда же и на профработу направлен.

При нем и начались изменения. Однако – не сразу. Только с 1924 года издаются литературные приложения, растут тиражи, штаты и гонорары сотрудников.

Кстати, Андрейчик был не только в газете «ответственным редактором». Еще и в гудковских журналах – согласно приведенным на обложках сведениям.

Ну, прямо титан эпохи Возрождения. Он ведь и должность свою профсоюзную не оставлял.

Почему советские историки литературы и журналистики словно бы не заметили Андрейчика – понятно. Уйдя из редакции в 1926 году, он вновь стал лишь профсоюзным функционером, затем, как все ответственные редакторы «Гудка», работавшие при Троцком и Дзержинском, арестован, осужден и расстрелян. После смерти Сталина признан невиновным.

Цензура минимизировала упоминания о безвинно загубленных, а тут и вовсе особый случай. Опубликовали бы литературоведы список гудковских редакторов с указанием их участи, получился бы чуть ли не мартиролог.

Причина умолчания ясна. Однако важнее другое: сам Андрейчик ни разу не упомянул в анкетах или автобиографиях о небывалых успехах газеты, которой он руководил.

Допустим, все дело в скромности Андрейчика. Но за весь период его руководства, да и позже, ни разу не упомянул в печати хоть кто-нибудь из журналистов или профсоюзных функционеров, что популярность «Гудка» обусловлена стараниями ответственного редактора.

Объяснение лишь одно: и журналисты, и профсоюзные коллеги Андрейчика знали, что руководителем «Гудка» он был номинально.

Как его предшественники, функционер принял ответственность за «Гудок». Но, в отличие от прежних редакторов, не пытался руководить. Он попросту не мешал знавшим дело.

Главную роль в управлении гудковским «концерном» играл Нарбут: его полномочия существенно расширились именно в 1924 году, когда давний покровитель – Сырцов – возглавил Отдел пропаганды и агитации ЦК ВКП (б).

Это нарбутовские знакомые организовали работу в редакциях, и с типографиями связи налаживали, и рекламой занимались. Они же, друзей-литераторов не забывая, издательские портфели комплектовали – при номинальном андрейчиковском руководстве.

Так, в феврале 1924 года начался выпуск «Смехача». Попытка издавать приложение в Ленинграде оказалась неудачной – публикации вызвали нарекания политического характера. К ноябрю ленинградского руководителя формально заменил Андрейчик, а реально главную роль сыграл Регинин. С 1926 года он фактически и заведовал редакцией[203].

Характерна в этом аспекте история выпускавшегося с января 1925 года журнала «30 дней». Мемуаристы и литературоведы утверждают, что его создателем и руководителем был Нарбут. Согласно же приведенным на обложках сведениям, еще в ноябре ответственный редактор – Андрейчик.

На самом деле главным организатором стал опять Регинин. Он помог Нарбуту, а тот с декабря 1925 года и формально редакцию возглавил.

Зифовская история аналогична. От убыточности – к триумфу.