Дыхание снега и пепла, т.1

- Как можно быть подобным священнику? Постой … подожди минуту. Мне нужно приоткрыть печь.

С этими словами она бросилась по разрытой земле к дымящейся дыре. Высокий дымоход из глины возвышался на одном ее конце, выглядя как надгробный камень. Сожженные куски дерна, когда-то прикрывающие яму, были разбросаны вокруг, и создавалось впечатление, что это огромная дымящаяся могила, из которой поднимается что-то большое, горячее и, безусловно, демоническое. Если бы Роджер был католиком, он бы перекрестился.

Он осторожно приблизился к краю, где Брианна, стоя на коленях, лопатой снимала слой дерна с рамы из ивовых прутьев, лежащей поперек ямы.

Заглянув внутрь сквозь поднимающуюся дымку, он увидел ряд объектов неправильной формы, которые лежали на земляных полках, окружающих яму. Некоторые он смог идентифицировать, как миски или блюда. Большинство из них, однако, были неопределенной трубчатой формы, суживающиеся и закругленные с одной стороны и расширяющиеся с другой.

Они были темно-розового цвета с темными полосками от дыма и выглядели, как коллекция гигантских фаллосов, приготовленных на гриле. Эта мысль показалась ему столь же тревожной, как и история с глазным яблоком Джокасты.

- Трубы, - Брианна с гордостью указала лопатой на один объект. – Для воды. Правда, они великолепны? Точнее, будут, если не потрескаются при охлаждении.

- Ужасно великолепны, - произнес Роджер с намеком на энтузиазм. - Ах, да, я привез подарок. - Он вытащил из кармана куртки апельсин. Она с восторженным вскриком схватила плод, но помедлила прежде, чем запустить ногти в кожуру.

- Ешь, это тебе. У меня есть другой для Джема.

- Я так люблю тебя, - снова повторила она, разбрызгивая сок по подбородку. – Как насчет пресвитерианцев? Что они говорят?

- В основном, все хорошо. У меня университетская степень, и достаточно хорошее знание греческого и латыни, чтобы впечатлить их. Хуже с древнееврейским, но я смогу вызубрить его … преподобный Колдуэлл дал мне книгу. – Он похлопал по карману сбоку.

- Да, я прямо вижу, как ты проповедаешь на древнееврейском всем этим Кромби и Бакенанам. Что еще?

На ее губе прилип маленький оранжевый кусочек мякоти, он наклонился и слизал его, ощутив на языке горковато-сладкую свежесть.

- Они проверяли меня на знание доктрин и их понимание, мы много разговаривали, вместе молились, - он чувствовал небольшую неловкость, рассказывая ей об этом. Это было удивительное ощущение, словно он вернулся домой, по которому, не зная сам, скучал. Признать свое призвание было радостно, а признаться людям, которые понимали и разделяли его взгляды …

- Так что пока я только проповедующий священник, - сказал он, глядя на носки ботинок. – Мне нужно пройти рукоположение, чтобы совершать такие таинства, как бракосочетание и крещение, но это может подождать до ближайшей сессии пресвитерии[207]. А пока я могу читать проповеди, наставлять и совершать похоронный обряд.

Она смотрела на него с улыбкой, но с несколько задумчивым видом.

- Ты счастлив? - спросила она, и он молча кивнул.

- Очень счастлив, - наконец, едва слышно произнес он.

- Хорошо, - она улыбнулась более искренне. – Понятно. Ты заключил что-то типа свадебного контракта с богом, не так ли?

Он рассмеялся, и в горле у него перехватило. Боже, эту проблему нужно как-то решить; он не может проповедовать пьяным каждое воскресенье.

- Да, но я женат на тебе. Я не забуду этого.

- Постараюсь, чтобы не забыл, - ее улыбка шла от сердца. – Поскольку мы женаты … - Она прямо взглянула на него, и словно электрический ток прошел по его телу. – Джем у Марсали, играет с Германом. И я еще никогда не занималась любовью со священником. Тебе не кажется, что это безнравственно?

Он глубоко вздохнул, но это не помогло. Он все еще чувствовал головокружение, несомненно, от дыма.

- «Как ты прекрасна, возлюбленная, э-э, как привлекательна, - начал он, - и ложе у нас – зелень. Округление бедер твоих, как ожерелье, дело рук искусного художника; пупок твой – круглая чаша, в которой не истощается ароматное вино; чрево твое – ворох пшеницы, обставленный лилиями.»[208]

Он протянул руку и мягко коснулся ее.

- «Два сосца твои — как два козленка, двойни серны.»[209]

- Правда?

- Так написано в библии, - подтвердил он серьезно. – Значит, так и есть.

- Расскажи еще о моем пупке, - попросила она, но он не успел. Из-за деревьев выскочила маленькая фигурка и помчалась к ним. Эйдан, теперь без рыбы и без дыхания.

- Миссис Огил … ви говорит … сейчас! – выпалил он. Он некоторое время глотал воздух, потом отдышался и продолжил. – Ребенок … она плоха. Они хотят крестить ее, пока она еще жива.

Роджер похлопал куртку с другой стороны. Книга общих молитв, которую ему дали в Шарлотте, оттягивала карман небольшим, но дарящим уверенность весом.

- Ты можешь? – Брианна с беспокойством поглядела на него. – Католики могут … я имела в виду, мирянин может провести крещение в чрезвычайных обстоятельствах.