Дыхание снега и пепла, т.1

Дни укорачивались, но рассвет все еще наступал рано. Окна фасада выходили на восток, и лучи восходящего солнца сияли на чистом полу из белого дуба в моем хирургическом кабинете. Я могла видеть блестящую полосу света, продвигающуюся по доскам пола. Если бы у меня были настоящие часы, я бы откалибровала пол как солнечные часы, отметив щели между досками как минуты.

А пока я отсчитывала время ударами сердца, ожидая момента, пока солнце достигнет стойки, на которой наготове стоял микроскоп и рядом стеклянные пластинки и мензурки.

Я услышала мягкие шаги в коридоре, и, толкнув дверь плечом, вошел Джейми, держа в каждой руке по оловянной кружке с чем-то горячим. Кружки были обернуты тряпками для удержания тепла.

- Ciamar a tha thu, mo chridhe?[223] – спросил он ласково и передал мне одну кружку, поцеловав в лоб. – Как дела?

- Могло быть хуже, - с благодарностью ответила я и, не удержавшись, зевнула. Ему не нужно было спрашивать, живы ли еще Пэдрик и его старшая дочь; он увидел бы сразу на моем лице, если бы случилось что-нибудь непоправимое. Фактически, несмотря на все сложности, я полагала, что они оба выживут. Я оставалась с ними всю ночь, поднимаясь каждый час, чтобы напоить их смесью из воды с медом и толикой соли, чередуя ее с настоем из листьев мяты перечной и коры кизила для успокоения кишечника.

Я поднесла кружку к носу – чай из лебеды – и, закрыв глаза, вдохнула слабый горьковатый аромат, от которого начали расслабляться напряженные мускулы шеи и плеч.

Джейми увидел движение моей шеи, и его большая, восхитительно теплая от горячей кружки рука легла на мой затылок. Я издала тихий стон удовольствия, и он тихо рассмеялся, продолжая разминать мои мышцы.

- Может, тебе поспать, сассенах? Ты не спала всю ночь.

- Спала … немного.

Я дремала временами, сидя перед открытым окном, и просыпалась от неожиданного прикосновения к лицу моли, которая залетала в окно на свет свечи. На рассвете пришла миссис Баг, свежая в накрахмаленном чепце, готовая взять на себе труд по уходу за больными.

- Я посплю немного потом, - пообещала я, - но сначала я должна посмотреть. – Я махнула рукой в сторону микроскопа, возле которого стояли маленькие стеклянные бутылочки с коричневой жидкостью, заткнутые тряпичными пробками. Джейми прищурился.

- Посмотришь? Что? – спросил он и подозрительно принюхался, приподняв свой прямой длинный нос. – Это дерьмо?

- Да, - ответила я, не скрывая широкого зевка. Я своевременно взяла образцы у Гортензии и маленькой девочки, а потом также у живых пациентов. Джейми рассматривал бутылочки.

- А что точно ты ищешь? – спросил он осторожно.

- Не знаю, - призналась я. – Может быть, я не найду ничего, или найду то, что не смогу понять. Но возможно это дизентерийная амеба или бациллы, от которых заболели МакНейлы, и я думаю, амебу я смогу распознать – они довольно большие. Относительно большие, – добавила я.

- Да? – он нахмурил рыжие брови. – Зачем?

Вопрос был на миллион.

- Ну, частично из любопытства, - признала я. – Но кроме того, если я найду возбудитель болезни, я буду больше знать о ней: как долго она длится, например, и дает ли она осложнения, которые нужно специально смотреть. И насколько болезнь заразна.

Он посмотрел на меня с чашкой на полпути ко рту.

- Ты можешь заразиться?

- Не знаю, но почти уверена, что да. У меня прививка против сыпного и брюшного тифа, но симптомы этой заразы не похожи. А вакцины против дизентерии или лямблий нет.

Брови сошлись еще больше и оставались нахмуренными, пока он пил чай. Его пальцы нажали последний раз на мою шею и исчезли.

Я потягивала свой чай, вздыхая от удовольствия, когда жидкость мягко скользила по горлу в желудок, даря ощущение тепла и комфорта. Джейми откинулся на стуле, вытянув ноги, и глядел на дымящуюся кружку в своих руках.

- Как ты думаешь, сассенах, чай горячий? – спросил он.

Я приподняла брови. Обе кружки были обернуты, и я могла чувствовать их тепло даже через тряпки.

- Да, - сказала я. – Что?

Он поднял кружку и сделал глоток, подержав жидкость во рту, прежде чем сглотнуть. Я видела, как двигались длинные мускулы на его горле.

- Когда я заваривал чай, на кухню пришла Брианна, - начал он. – Она взяла тазик, кусок мыла и потом налила воду из чайника прямо себе на руки. Сначала на одну, потом на другую. – Он помолчал. – Вода кипела, я только что снял чайник с огня.

Чай пошел не в то горло, и я закашлялась.

- Она обожглась? – спросила я, когда восстановила дыхание.

- Да, - сказал он хмуро. – Она скребла руки от пальцев до локтя, и я видел на них пузырьки от ожогов. – Он замолчал и посмотрел на меня темно-синими от беспокойства глазами.

Я сделала еще глоток неподслащенного чая. В комнате было довольно прохладно, и мое горячее дыхание образовало струйки пара, когда я вздохнула.

- Ребенок Пэдрика умер на руках Марсали. Бри держала другую девочку. Она знает, что это заразно, и потому приняла все меры, прежде чем прикоснуться к своему ребенку.

Джейми тяжело шевельнулся.

- Да, - начал он, - но все же …

- Это другое, - сказала я и положила ладонь на его запястье, утешая как его, так и себя.