Дыхание снега и пепла, т.1

Причина неподвижности пальцев Джейми была совсем иной, чем у Кристи, хотя последствия были одинаковы. Безымянный палец Джейми был так сильно раздроблен, что суставы срослись, и палец не мог сгибаться. Соответственно, два соседних с ним пальца также были ограничены в движении, хотя их суставы не пострадали.

- Отличие в том, что твоя рука хуже уже не станет, - ответила я Джейми, - а его станет.

Кристи зажал правую ладонь между ног, словно хотел ее спрятать.

- Ну, ладно, - пробормотал он. – Я могу ведь подождать с ней немного, да?

- По крайней мере, до тех пор, пока моя жена лечит твою вторую руку, - заметил Джейми, наливая вино в чашку. – Вот. Ты сможешь держать ее, Том, или мне …? – он протянул чашку, словно собираясь напоить мужчину. Кристи тут же вытащил руку из складок одежды.

- Я справлюсь, - буркнул он и взял чашку большим и указательным пальцами с неловкостью, которая заставила его покраснеть еще больше. Его левая рука все еще торчала в воздухе. Он выглядел немного глупо, и сам это осознавал.

Джейми наполнил вторую чашку и протянул ее мне, игнорируя Кристи. Я бы подумала, что это их обычная манера общения, если бы не знала сложную историю их взаимоотношений. Они как будто играли друг у друга на нервах, хотя внешне выглядели доброжелательными.

Если бы Джейми показал свою покалеченную руку другому мужчине, это означало бы лишь подбадривание и дружескую поддержку. Но что касается Тома Кристи … Джейми, конечно же, хотел подбодрить мужчину, но его слова включали также и некоторую угрозу, хотя, быть может, и не намеренно.

Люди обращались за помощью к Джейми гораздо чаще, чем к Кристи. Джейми пользовался всеобщим уважением, им восхищались. Кристи же никогда не был особо популярен и мог потерять имеющийся социальный статус, если не сможет писать. И – как я уже бестактно заметила – рука Джейми уже не станет хуже.

Кристи слегка сузил глаза, глядя поверх чашки. Он вполне заметил угрозу, высказанную намеренно или нет. Будучи недоверчивым по своей природе, он был склонен видеть угрозу даже там, где ее не было.

- Думаю, достаточно, давайте займемся раной, - я взяла его левую руку и размотала повязку. Кровотечение остановилось. Я поместила ладонь мужчины в кипяченную с чесноком воду, добавила спирта для лучшей дезинфекции и принялась подбирать нужные инструменты.

Становилось темно, и я зажгла спиртовую лампу, изготовленную для меня Брианной. В ее ярком устойчивом свете я увидела, что румянец гнева на лице Кристи исчез, хотя он уже не выглядел таким бледным, как в начале. Однако вид у него оставался встревоженным, как у мыши-полевки, окруженной барсуками. Он пристально следил, как я выкладываю нить для шва, иголки и ножницы, остро мерцающие в свете спиртовки.

Джейми оставался в кабинете, опершись на стойку и потягивая вино, очевидно, на случай, если Кристи опять соберется упасть в обморок.

Легкая дрожь сотрясала руку Кристи, хотя она и лежала на столе. Он снова потел; я чувствовала запах его пота, острый и кисловатый. Этот запах, полузабытый, но знакомый, заставил меня понять, что он боялся. Вероятно, боялся крови и, точно, боли.

Я не отводила взгляда от своей работы, наклонив голову, чтобы он не видел моего лица. Я не стала бы скрывать выражение, написанное на нем, если бы он не был мужчиной. Его бледность, обморок … не из-за потери крови, а лишь от вида кровотечения.

Мне часто приходилось накладывать швы мальчишкам и мужчинам; фермерство в горной местности – нелегкая работа, и редкую неделю я не зашивала раны от топора, мотыги, лопаты, укусов собак, рваные раны на голове от падений или других несчастных случаев. И, в основном, мои пациенты вели себя спокойно, стоически выдерживали мое лечение и потом сразу же отправлялись продолжать работу. Но почти все они были горцами, и многие из них - бывалыми солдатами.

Том Кристи был горожанином из Эдинбурга; он попал в Ардсмуир за поддержку якобитов, но никогда не был бойцом. Он был снабженцем. И фактически, как я с удивлением осознала, никогда не видел и не участвовал ни в одном сражении, не говоря уже о ежедневной борьбе с природой, которую подразумевало занятие фермерством в высокогорье.

Джейми все еще стоял возле стойки, потягивая вино и с легкой иронией наблюдая за нами. Я мельком взглянула на него; его выражение не изменилось, хотя, встретив мой взгляд, он слегка кивнул головой.

Том Кристи закусил нижнюю губу и с легким присвистом дышал через нос. Он не мог видеть Джейми, но знал о его присутствии: его напряженная спина говорила об этом. Он мог бояться, Том Кристи, но в некоторой смелости ему нельзя было отказать.

Боль была бы меньше, если бы мужчина расслабил мускулы руки. Но в данных обстоятельствах я не могла требовать от него такого подвига. Я могла бы настоять, чтобы Джейми вышел, но работа не заняла много времени. Со смесью раздражения и замешательства я завязала последний узел и положила ножницы.