Дырявое ведро

На лету побелел дождь:

Полетел, полетел снег…

Не ходила с зонтом, что ж…

Осень — просто цветной сон,

Просто летний цветной смех.

Увязает в снегу колесо,

Не проехаться без помех…

А я — рада! Лети, Зима!

Отдыхает во сне трава…

Лёд на лужицах не сломать,

Тропки видно едва-едва…

Синих сумерек колдовство…

Под ногами — алмазный скрип…

Леденеет у тополя ствол,

Замерзают стволы у лип…

И, уснувшие до весны,

Не рассказывают дерева

Свои летние тёплые сны —

Берегут до весны слова.

Падает с небес свет

Падает, летит снег.

Падает с небес свет.

У собак в снегу мех,

И под лапами лежит свет.

Солнце выглянуло из туч.

Зачарованно глядит вдаль…

Как сияет на снегу луч!

Как сверкает на земле шаль!

Падает на мир день

Крошевом ночных звёзд.

Гаснет на душе тень,

Затихают родники слёз.

Копится в душе смех,

Падает с небес свет.

Пригодился и весной мех…

И — по свету — как зимой — след.

До конца апреля — три дня.

Ночи коротки, и — свет! Свет!

Теневой наряд уже снят,

И сугробов всё равно — нет!

Зима

Что-то вокруг неспешное,

Снежное, невесомое.

Тихое и безбрежное,

Новое и не новое…

Зима — остановка времени,

С качеством бесконечности.

Сон, неподвижность семени…

В зиме есть что-то от вечности.

И дома всё — одинаково:

Чай и тепло, и ласковость…

Ещё бы для счастья собаку мне —

На белом — чёрною краскою…

Так вечность вдвойне приятнее,

И снег на порядок пушистее…

Так проще мир и понятнее

Луна серебристее.

Зима… Ничего не меняется.

Зима — белый холст нетронутый.

День тянется, повторяется,

Ныряет в тихие омуты…

Ну вот. Колеи засыпало.

Струна, наконец-то, лопнула…

Ах, сколько же снега выпало

За синими зимними окнами…

Бег

Ах! — всю себя — в бег!

Взмах — вся душа — влёт!

Белый горит снег,

Мчит не лыжня — лёд!

Воздух схватить ртом:

Мало его — пусть!

Я надышусь потом:

На финише надышусь.

В гору — бегом — ну!..

Воли и сил всплеск.

И — вниз полёт, в глубину:

В овражек лыжня, в лес.

Выдох и вдох… Свет —

Полосками поперёк…

Разглядывать — времени нет:

Вперёд по полоскам! Вперёд!

И — в гору — опять тягун…

Пружиною сжат бег…

И кажется — не смогу…

Бегу уже целый век.

Распластываюсь, лечу,

Вытягиваюсь и рвусь.

Быстрее! Ещё чуть-чуть!

С пространством за время борюсь…

И вязну в секундах уже

На длительном вираже.

За финишной лентой снег

Не кружится, не летит.

За финишной лентой снег

Спит.

И я валяюсь на нём,

Ещё задыхаясь огнём.

Не спеши, Зима…

Подержи меня, Зима, на руках.

Дай мне, милая, ещё отдохнуть.

Покачай меня в своих облаках…

Ну а дальше — как-нибудь, как-нибудь…

Зазвенят, засуетятся ручьи,

Заторопится, запрыгает Мир…

Не спеши, Зима, постой, помолчи,

Подыши на окна тёплых квартир.

Дай и мне, Зима, с тобой помолчать.

Поле белое укрой пустотой.

Пусть захочется картину начать…

Не спеши… Ещё немного… Постой…

Я укутаюсь в твою тишину.

Невесомо опускается снег…

Буду думать ни о чём, отдохну,

Буду снежность наблюдать из-под век.

Подержи меня, Зима, на руках.

Дай мне, милая, ещё отдохнуть.

Покачай меня в своих облаках…

Ну а дальше — как-нибудь, как-нибудь…

Берёзовые птицы

Силуэты птиц летящих снег запорошили.

По всему большому снегу, по большому лесу…

Стаи птиц в одной серёжке у берёзы жили,

Полетели, закружились легкою завесой.

Снег лежит, как будто небо — без конца и края.

И летят по небу птицы — семена берёзы.

Лёгкий ветер, как снежинки, их несёт, играя.

Улетает птичья стая в самые морозы.

Жизнь кружится семенами белою зимою

Над огромными снегами пополам с метелью.

На ветвях лежат сугробы с брёвна толщиною,

До весны ещё морозов долгие недели…

Семена Зима сажает… Кто бы мог подумать!

Да ещё играет с ними — будто это птицы…

Но снежинки тайну прячут ласково, без шума,

Всё летят, летят, мешая, на мои ресницы.

Снегири

Словно яблок румяных большущий мешок

Весь просыпался в снег под рябинами —

Снегири, снегири! Вон — ещё и ещё!

Грозди ягод сверкают рубинами.

Алый свет, белый снег, ослепительный день!

Снегири на рябинах качаются.

И сиреневый след, и скользящая тень

С облаками и с небом встречаются.

Тихий-тихий, смеющийся, радостный писк

Как малиновый звон над сугробами.

Словно праздник с небес опускается вниз,

Разбегается лёгкими тропами.

А всего-то и чуда — сияет снегирь!

От чего же так весело дышится?

Снег по вкусу, наверное, точно зефир…

И вокруг — смех неслышимый слышится.

Богатство

Берёзы — в пуховиках и сосны — в пуховиках.

Весь город — в пуховиках, в сугробах и в облаках.

В снегу утопает закат, и даже ночами — светло.

Сугробы на кронах лежат, укрыло стволы, замело.

Вдоль улицы — Эверест! Под снегом, на дне, сирень.

А лес, он почти исчез, и белый искрится день.

Собака в снегу плывёт, ныряет в пушистый ров.

А снег всё метёт и метёт, всё стелет покров на покров.

Такое богатство кругом! Хоть норы, как в детстве, рой!

Светло, хорошо и легко, и даже счастливо порой.

Печали погребены под белыми днями лежат…

Светло. И до самой весны снежинки кружат и кружат…

На чёрных крыльях

Замерли ели огромные, чёрные и безмолвные.

Тянется ввысь, до облака, лес тишиной органною.

Кружат, почти невесомые, льдинки… Спиралями, волнами

Тонут, летят, планируют лучики филигранные.

Они до снежинок не выросли — тонкие и прозрачные…