Дзэн в японской культуре

Словно лист банана под ветром,
на полоски жизнь моя рвется.
Собираю для пропитанья
близ тропинки коренья, травы,
Приношу бамбук и солому,
чтоб чинить дырявую кровлю.
Под луной всю ночь до рассвета
в созерцанье сижу, в раздумье —
Снова, залюбовавшись цветами,
позабыл домой возвратиться.
Вот к такой бестолковой жизни
я пришел, сам того не заметив,
С той поры, как познал впервые
дух Ученья в буддийской общине.

Какие же уроки почерпнул Рёкан в буддизме? Некоторые из них он также запечатлел в стихах:

Прошлое миновало,
грядущее не наступило,
А того, что меж ними, —
настоящего – не существует.
Все меняется в мире,
ни в чем не найти опоры.
Столько имен, названий
рождается произвольно.
Что же в праздном безделье
растрачивать годы жизни?..
Нет резона держаться
за обветшавшие догмы,
Нет нужды поклоняться
новомодным причудам.
Сердцем правды взыскуя,
сердце стремись постигнуть.
Поиск и размышленье,
размышленье и поиск.
Лишь пройдя до предела
все дороги исканий,
Ты поймешь, что неверно,
скверно прожил на свете…

Строки стихотворения доказывают, что Рёкан долгие годы отдал изучению буддизма, прежде чем избрать путь «дурацкой» жизни в предвечном потоке кармы.

Откуда берется жизнь,
куда исчезает?
Одиноко сижу в тиши,
предавшись раздумьям.
Все гадаю, куда и как,
зачем и откуда.
Вот и в бренной жизни моей
чреда изменений —
Отражение Пустоты
в зерцале кармы. Дни и годы летят, летят —
что делать с ними?
Я, покорен карме, во всем
нахожу отраду…

Каков же практический результат философии, исповедующей «ничегонезнание», предоставляющей карме самой свершать свой ход без постороннего вмешательства? Короче говоря, чем же была жизнь Рёкана, основанная на абсолютной пассивности и зависимости от Пустоты? Его лачуга, крытая соломой, была поистине образцом непритязательности. Поэт называл свою обитель Гогоан, то есть хижина «Мерка риса». Мерка «Того» составляет половину «сё» (менее одной кварты) – этим количеством определялся минимальный рисовый паек на день для взрослого человека.

Хижина моя
под названием «Мерка риса»
Колокол большой
напоминает с виду
И стоит в лесу
под сводами криптомерий.
Стены изнутри
испещрены стихами.
Котелок порой
покрывается слоем пыли.
Дым над очагом
зачастую не вьется вовсе.
Одинокий гость —
старик с Восточного склона
В полнолуние
изредка постучится…
Все не мог я заснуть
той погожей ночью осенней —
Встал и вышел во мглу,
прихватив неизменный посох.
Верещали сверчки
под осколками черепицы,
И шуршала листва,
облетая с дрожащих веток.
Из далеких лощин
доносилось ручьев журчанье.
Не спешила луна
подниматься над горной кручей.
Будто все так сошлось,
чтоб повергнуть меня в раздумье.
Миновали часы —
пропиталось платье росою…

* * *