Джаннат в тени мечей (СИ)

Малик мысленно отметил, что ему было бы намного легче, повысь Камиль голос хоть немного: от его холодного, размеренного тона по спине пробегали мурашки. Камиль опечаленно хмыкнул, слегка отведя взгляд в сторону. Он ужасно сильно отличался от своего бывшего наставника.

— Дахи мёртв, — из его уст это звучало подобно смертному приговору.

На шею Малика будто повесили увесистую петлю и мигом стянули: он едва сдержался, чтоб не издать судорожный, краткий хрип, который обычно вырывается на последнем выдохе висельника. Он чувствовал себя не лучше преступника на эшафоте. И тяжёлый, пронизывающий насквозь взгляд Камиля как нельзя кстати выбивал из-под его дрожащих непослушных ног иллюзорную опору. Затянувшегося молчания первым не выдержал Альтаир:

— Как ты можешь быть таким спокойным? — его голос заметно вздрогнул, насквозь пропитанный обидой и гневом. Камиль едва заметно вздрогнул, но ничего не ответил.

— Альтаир! — сердито бросил Малик, точно рассерженная дворняга.

Внутри у него неприятно задрожало: братьям низшего ранга воспрещалось задавать вопросы, ведь все в Ордене внушали, что вопросы порождают предубеждения, а уже последние вызывали непозволительную вольность. Ну, если верить учителям и фидаинам, что вечно желали насильно выдать новичкам свои советы. Возвращаясь к Дахи, Малик вспомнил, что тот всегда приветствовал вопросы — более того, он и сам частенько их вызывал и задавал, точно любознательный ребёнок. Малик тяжело вздохнул, отгоняя мысли прочь, но получилось у него неважно.

— Ничего страшного, — всё так же холодно ответил Камиль. — Даи Абхаглу покинул бюро и не вернётся до утра. Но советую быть осторожнее. У Ордена везде есть уши.

Он помолчал некоторое время, бросая беглый взгляд в сторону окна.

— Смерть рано или поздно настигает каждого, — судя по монотонному говору, он повторяет это далеко не впервые. — Я счастлив знать, что Дахи отдал жизнь за священное дело.

Малик мог бы ему поверить: ни выражение лица, ни голос, ни взгляд не выдали в нём волнения или лжи, и одно лишь простое подергивание пальцев раскрыло в его наигранно честных словах наглую и мерзкую ложь. Малик покосился на Альтаира, напряжённо застывшего на подушках: может, он тоже заметил притворство со стороны Камиля, но виду совершенно не подал.

— Вы ошиблись, — Камиль кивнул, но в этом жесте не было ни капли человеческого, будто он был лишь куклой, играющей роль человека в чьих-то умелых руках. — Но в этом нет ничего страшного. Вы искупите свою вину, возобновив работу над заданием. Я уверен, вы тоже станете счастливы, как только сможете посвятить себя лежащему пред вами поручению.

Ни одно его слово не напоминало речь живого существа: он выглядел не человечнее гобелена, висящего на стене. Его взгляд внезапно стал мутным, расплывчатым, будто его разум оказался заполнен чем-то совершенно далёким от их нынешнего разговора. Камиль поспешно состроил наигранно счастливое лицо.

— Отдохните до завтра, а я попытаюсь узнать что-то о вашей цели, — голос у него ни разу не дрогнул.

Малик поёжился, когда по телу пробежали мурашки. Необъяснимый страх стремительно распустился где-то в грудной клетке невыносимым холодом. Он покосился на Альтаира: судя по его напряжённому взгляду он ощущал то же самое. Камиль покинул бюро, оставив своих собеседников наедине с их собственными мыслями. Малик, сидящий на подушках, опечаленно опустил взгляд:

— Похоже, больше никаких вопросов, — тихо подметил Альтаир, расположившись рядом.

— Дахи многое нам позволял, — кивнул в ответ Малик.

— Камиль совсем на него не похож, — Альтаир говорил тихо, едва сдерживая рой мыслей, которые не мог высказать. Малик прислушался, пытаясь понять, слышит ли их кто-то или нет.

— Он какой-то странный, — Малик перевёл взгляд к свече в настенном канделябре.

— Мне кажется, что он не человек, — насторожённо сказал Альтаир, перейдя на полноценный шёпот, которым общаются заговорщики.

— Нет, — мотнул головой Малик, издав сдавленный смешок. — Может быть, он переживает по-своему. Камиль знал Дахи дольше нашего.

Он нахмурился и уставился в одну точку, как делал каждый раз, когда что-то обдумывал. Малик не желал более разговаривать, а потому лёг поудобнее, положив голову на руки, точно лежащий на солнце кот. Он закрыл глаза и устало вздохнул, притворившись спящим. Он даже немного завидовал Камилю, который успел сбежать из бюро.

— Ты спишь? — тихо спросил Альтаир спустя некоторое время, когда Малик и вправду был готов уснуть.

— Собирался, — обречённо фыркнул Малик, открывая один глаз и окидывая собеседника недовольным взглядом. К сожалению, на большее он никак не находил сил. Он безучастно взглянул Альтаиру в лицо и задержал взгляд на его разбитой губе. Малик сразу же распахнул оба глаза и приподнялся, понимая, что уснуть всё равно не удастся. Разговор не спешил продолжаться.

— Ну? — нетерпеливо спросил Малик, скептически выгнув одну бровь. — Ты хотел что-то сказать?