Джейн Доу

Наконец, в поле зрения появляется хижина, и это какое-то разочаровывающее зрелище. Думаю, там только одна комната, которая ничтожна по сравнению с гигантскими деревьями, что нависают над крошечным строением из дерева. Это выглядит прекрасным местом для исчезновения человека.

— Тебе придется протереть кухню, когда мы войдем внутрь. Там только одна рабочая поверхность. И есть насос для воды.

— Это там туалет на улице?

— Да, это не глэмпинг (прим.: лагерь со всеми удобствами), — говорит он, будучи довольным моим шоком. — Ты сказала, что хотела поехать на охоту.

— Так и было. Так и есть.

— Так вот как это выглядит.

— Это отлично! — лгу я.

Он смеется. Парень хочет, чтобы я ненавидела это, чтобы он мог сказать мне, какая я слабачка. Ничтожная. Он хочет, чтобы я шныряла вокруг в своих сапогах на высоком каблуке и кричала бы при каждом пауке, которого вижу. Но здесь я паук. И я никогда не лебезила.

Стивен выкапывает ключ из-под одного из камней, что окружают яму для костра. В воздухе витает запах земли, будто здесь нет разделения между землей и небом. Это место — могила, полная мертвых и умирающих животных и растений.

Нет значения, есть у меня душа или нет. Эта грязь поглотит мою плоть так же легко, как и любую другую. Языком своим они поразят самих себя, как говорит старая пословица из Библии. Все мягкие части людей гниют после смерти, а у трупов нет души. Через сто лет никто не будет помнить о ком-либо из нас и не будут способны различить наши кости. Мне нравится это.

Кажется, лес делает меня сумасшедшей.

Стивен отпирает дверь и пропускает меня войти первой, вероятно, надеясь, что я сочту это жутким. Все окна закрыты ставнями, и в углу я слышу шорох.

Возле каменного камина стоят два дивана и две большие кровати у другой стены. Должно быть, когда они приезжают сюда большой компанией, они проводят здесь уютное братское время.

— Я принесу сумки, — говорит Стивен.

Как мне было проинструктировано, я иду к деревянной рабочей поверхности, что и является кухней. Над ней висит несколько полочек и рядом металлическая раковина. Вместо крана установлен насос. Под раковиной, спрятанные за занавеской нахожу чистящий порошок и бумажные полотенца.

Я протираю стойку и даже полочки.

— Спасибо, детка, — говорит он, когда приносит пакет с продуктами, и я свечусь от гордости. — Вот холодильник, — Стивен ставит его под стойку. — Здесь есть кусок льда, поэтому все должно оставаться холодным все выходные. Я оставил пиво снаружи, так как предполагается, что сегодня будет всего десять градусов. Будет достаточно холодно.

Я кладу яйца, бекон и хот-доги в холодильник вместе с шампанским. Там уже лежат специи и закуски. Стивен открывает пиво.

— Как только ты закончишь распаковывать вещи, я научу тебя обращаться с винтовкой.

Если он напьется достаточно, возможно, он просто выстрелит в себя сам. Девушка же может помечтать.

Пока я раскладываю остальные продукты, Стивен разжигает огонь в камине. Надеюсь, пространство быстро нагреется. Я не буду наслаждаться дефиле в своей прозрачной ночнушке в этой морозной комнате.

Он говорит мне обуть настоящие сапоги и встретиться с ним на улице. Я подбрасываю еще одно полено в огонь, как только он уходит. Затем меняю свои милые ботинки на поношенные и натягиваю большую куртку и вязаную шапку.

Я выпрыгиваю через дверь, взволнованная и немного испуганная своей первой стрельбой из ружья.

Эта еще одна ложь, конечно же. Я выросла в селе в Оклахоме. Моя семья не была охотниками, но за нашим трейлером было много паразитов, в которых можно было пострелять. Я убила кучу степных собак и полевых крыс в своей жизни. Не скажу, что стреляю идеально метко, но я хороша в этом. Олени представляют из себя гораздо большую цель. Как и Стивен.

Для него это начало конца, и, как только я беру ружье из его рук, я удивлена, что он так просто передает его мне.

Стивен рассказывает мне примитивную лекцию по безопасности, показывая, как разрядить полуавтоматическую винтовку и убедиться, что патронник пуст. Всегда обращайся с ним так, будто он заряжен. Никогда не целься в других. Бла, бла, бла.

Он показывает, как зарядить обойму, затем прицеливается на старые банки, которые уже и так в отметинах от пуль, что стоят на вершине валуна. Он не в плохой форме, но с первым выстрелом промахивается.

Я подскакиваю от громкого звука, затем прикрываю уши руками и кричу.

— Ну же. Ты мешаешь мне.

— Просто так громко!

— Это оружие, Джейн. Оно будет издавать громкие звуки.

«А также оно создаст огромную дыру в твоих кишках», — думаю я, но бормочу извинения и прикрываю уши руками, когда он снова стреляет.

На этот раз одна из банок взлетает, и Стивен ухмыляется, затем стреляет снова и снова. Как только все банки сбиты, он идет туда и снова составляет их на валун.

— Вот так вот надо.

— Сейчас я могу попробовать?