Джейн Доу

Он фыркает над моей просьбой, но отдает винтовку. Когда я поворачиваюсь к банкам, дулом задеваю его. На мгновение он оказывается в моем поле зрения.

— Эй! Не целься на меня! Это первое чертово правило! Ты, бл*ть, совсем тупая?

— Мне жаль!

— Боже мой. Ты держишь палец на курке?

Да, определенно так.

— О, я очень извиняюсь, милый. Я совсем не подумала.

— Ну, тогда хоть раз воспользуйся своими никчемными мозгами.

— Не злись.

— Не злиться? Ты чуть не выстрелила в меня! Не думаешь, что из-за этого стоит быть злым? Я сказал тебе всего три чертова правила про стрельбу, а ты даже их не можешь выполнить правильно!

Я повышаю свой голос, заставляя голос дрожать от паники.

— Мне жаль, хорошо? Действительно жаль! Я не хотела этого сделать!

Я не могу застрелить его здесь, возле хижины, но в следующий раз, когда он повернется спиной, я просто ради веселья прицелюсь в него.

Он закатывает глаза.

— Ага. Хорошо. Больше не делай так. И никаких слез в охотничьем походе, ладно?

Я шмыгаю носом и киваю.

— Хорошо. Не злись.

— Я не злюсь. Просто будь более внимательной. Это не одна из твоих смешных книг, а настоящая жизнь с реальными последствиями.

Это, определенно, так.

Я киваю и притворяюсь, что не против, что со мной разговаривают как с ребенком. Я помню, как часто Мэг говорила мне, что она была такой же виновной, как и он: Я тоже говорю гадости. Я тоже начинаю споры. Я не невинна.

Нет. Никто не невинен. Но каждый раз Стивен обостряет бездумный момент в преднамеренную жестокость. Именно так он научился отвечать на боль: Случайно задень мои эмоции, и я ударю тебя изо всех сил. Это позволяет притупить его боль, возможно. По крайней мере, он может чувствовать себя так, будто выиграл сопротивление, и, Боже, он любит побеждать. Ему нужно чувствовать силу, чтобы ощущать безопасность. Эй, я могу понять это, но не могу сочувствовать. Это не та эмоция, которую я могу использовать.

Он подходит ко мне и становится за спину, чтобы помочь расположить винтовку правильно. Своим пахом он толкается мне прямо в задницу, конечно же.

— Знаешь, ты же не сможешь закрыть свои уши.

— Знаю.

— Я буду обнимать и оберегать тебя, — бормочет он, скользя руками по моей талии.

Я прицеливаюсь и специально промахиваюсь, позволяя стволу ружья отрекошетить в мое плечо при выстреле.

— Ау!

— Тебе нужно сильнее прижать его к плечу или оно будет отдавать назад. Попробуй еще раз.

— Не думаю, что хочу.

— Тебе нужно попробовать хотя бы еще один раз, детка. Я же привез тебя сюда ради этого.

Я выдыхаю и стреляю снова, в этот раз крепко прижав ствол к плечу, но умышленно не попадаю в банку.

— Стивен! Я сделала это!

— Ну, ты выстрелила, это точно.

— Думаю, я была близка.

— Каковы ощущения?

— Весело.

Это правда. Возможно, в Малайзии я найду полигон и сделаю это своим хобби.

Он скользит руками немного выше, пока не достигает низа моей груди через плащ.

— Видеть, как ты стреляешь, так возбуждает.

— Остановись, — я произношу слова слишком резко.

Он не замечает этого. Парень просто хмыкает, и я стреляю еще раз, прицеливаясь еще ближе. Четвертым выстрелом я сношу банку и ухаю от радости.

— Я сделала это! Я смогла!

— Хорошая работа, детка. Но это не значит, что ты сможешь убить двигающееся животное.

— Нет, но я могу застрелить кого-то, кто не движется!

— Оно будет двигаться и очень быстро, к тому времени, как ты соберешься на свой четвертый выстрел.

— Мне просто нужно попрактиковаться.

— Конечно, — он забирает у меня винтовку и наполняет обойму патронами. — Держи. Попробуй еще раз.

Он, наконец-то, делает шаг назад и позволяет мне стрелять самостоятельно. Я делаю еще шесть выстрелов. На последних я действительно стараюсь и без проблем сношу две последние банки. Если я выстрелю в Стивена, он, вероятно, будет стоять близко ко мне. Я не заинтересована в том, чтобы выстрелить мимо.

Он берет у меня винтовку и идет, чтобы поставить банки на валун снова, очевидно не доверяя мне, что я не убью его, пока он будет стоять там.

Умный ход с его стороны.

Я могла бы пристрелить его сразу же, как он вернет мне ружье назад и покончить с этим, но не здесь. Несчастный случай с выстрелом глубже в лесу был бы лучше. Я не опытна и, увидев движение, подумала, что это олень.

Если я просто нечаянно убью его стоящего передо мной на этой чистой поляне, меня могут обвинить в непредумышленном убийстве или преступной халатности.

И если я собираюсь закопать его тело где-нибудь и сделать так, чтобы он исчез, я не могу чтобы допустить, чтобы его кишки и кровь были повсюду возле хижины. Даже я не смогу найти выход из такой ситуации.

Я стреляю еще десять раз или около того, вместо банок представляя лицо Стивена. Затем он хочет пострелять. Он немного затягивает и стреляет несколько раундов. Затем я выстреливаю пару раз, но ему надоедает делиться, и он предлагает остановиться, чтобы пообедать.

— Уже почти полдень.

— Ура, жареные сосиски! — кричу я.

Он кривится в раздражении, но я смеюсь, потому что… ну, слушайте, это же весело.