E:\\разное\\00_для мт15\\сканы\\Scan-111128-0001.jpg

была из тех людей, которые ужасно не любят, просто терпеть

не могут, когда катастрофы происходят без них.

- Ну, понимаешь... - принялся объяснять граф.

- Не понимаю! - отрезала графиня. - И тебе меня не убе-

дить.

- Это верно, - уныло сказал граф. - Тебя не убедить. Ни в чём.

В отличие от жены граф в опере в тот вечер был. Он сидел

_{так близко к сцене, что не только видел собственными глазами,}

^{как упала слониха, но даже успел почувствовать дуновение}

^{ветра, сопровождавшее ее падение.}

- Надо каким-то образом восстановить нормальный порядок

вещей. - Графиня Квинтет зашагала взад-вперёд по комнате. -

Иначе в этом сезоне светская жизнь в городе закончится, так

и не начавшись.

Граф закрыл глаза.

И снова на него точно повеяло ветерком... пришествием ело-

нихи... прямо с неба... Она появилась в одно мгновение, но в то

же время медленно-медленно - и значительно. Графу никогда

прежде не доводилось плакать, но в ту ночь, вернувшись домой,

он плакал навзрыд, потому что ему казалось, будто слониха го-

ворит - прямо ему, лично ему: «В жизни всё не так, как кажется.

На самом деле всё совсем, совсем иначе».

Господи, неужели ему выпало такое счастье? Неужели он это

видел, чувствовал?

Граф Квинтет открыл глаза.

Дорогая, - сказал он жене, - я понял, что следует сделать.

Ты? - удивилась графиня. - Понял?

-Да.

_{И что же ты понял?}

Если все жаждут говорить о слонихе, а ты жаждешь быть

в центре всеобщего внимания, хочешь быть, так сказать, душой

общества, ты должна иметь то, о чём все говорят.

Не понимаю, что ты придумал. - Графиня фыркнула и ка-

призно поджала нижнюю губку. - Что ты имеешь в виду?

Всё очень просто, дорогая. Ты должна перевезти слониху

к нам во дворец.

Требования графини Квинтет все выполняли беспреко-

словно. Если ей хотелось, чтобы Вселенная вращалась так, а не

иначе, Вселенная, трепеща и желая угодить графине, начинала

вращаться в нужном ей направлении.

Слониха тоже подчинилась желаниям графини Квинтет

и тут же появилась у неё во дворце, несмотря на то что дворец

этот, шикарный, богато обставленный дворец, не имел дверей,

в которые могло бы войти столь крупное животное. Графиня

наняла целую дюжину каменщиков и плотников, которые рабо-

тали днём и ночью и всего за сутки сломали стену и выстроили

на её месте огромные, яркие, разукрашенные орнаментом дву-

створчатые ворота.

Потом под покровом ночи привели слониху. Сопровождал её

капитан полиции. Не успели они войти в распахнутые ворота,

как полицейский с облегчением вздохнул, взял под козырёк

и отбыл восвояси, оставив графиню наедине с её новым приоб-

ретением.

Ворота закрылись, засов задвинули. С этих пор владелицей

слонихи стала графиня Квинтет, потому что графиня запла-

тила владельцу оперного театра столько денег, что их должно

было хватить на ремонт перекрытий и на два, а то и три слоя че-

репицы, чтобы крыша снова была как новенькая.

Слониха принадлежала теперь графине Квинтет, которая не

преминула написать письмо мадам ЛеВон, чтобы выразить - в

самых пространных и изящных выражениях - своё возмущение

этой чудовищной, этой непостижимой трагедией и ужасной

участью несчастной мадам ЛеВон, а также предложить ей свою

поддержку, дабы примерно наказать фокусника.

Отныне судьба слонихи была в руках графини Квинтет, ибо

графиня внесла весьма и весьма внушительную сумму в Фонд

^{поддержки городской полиции.}

Так что слониха была графинина - от хобота до хвоста.

Животное поместили в бальном зале, и все дамы и господа -

герцоги с герцогинями, князья с княгинями - валом повалили

в гости к графине Квинтет.

Графиня со слонихой стали душой общества. Во дворце гра-

фини Квинтет забурлила светская жизнь города Балтиза.

_{Глава 6}

Питеру снился сон.

Впереди него по полю идёт Вильно Луц, а он, Питер, бежит

следом, но никак не может его догнать.

- Быстрее! - торопит его старый вояка. - Ты должен бегать

как настоящий солдат.

Поле засеяно пшеницей, и, пока Питер бежит, колосья ра-

стут прямо на глазах: вот они по колено, по пояс, по грудь...

Вот наконец они становятся такими высокими, что Вильно

Луц совершенно исчезает из виду. До Питера доносится только

его голос: «Быстрее, быстрее! Беги, ты - мужчина! Беги, ты -

солдат!»

- Бесполезно, - громко произносит Питер. - Я отстал. Мне

его не догнать. Чего зря бегать?

Он садится на землю и смотрит вверх, на синее небо, а со

всех сторон тянется ввысь пшеница, окружая его надежной зо-

лотой стеной.

^{Прямо как в золотом склепе, - думает Питер. - Можно}

остаться тут навсегда. И никто меня не найдёт».

- Да, - решает он. - Я останусь здесь.

И тут он замечает в золотой пшеничной стене деревянную

дверцу.

Питер встаёт, подходит поближе, стучит - и дверца распахи-

вается сама собой.

Эй, - кричит Питер. - Есть тут кто?

Тишина.

Эге-гей! - кричит Питер погромче.

Ответа опять нет. Тогда он переступает через порог и оказы-

вается в квартире, где жил когда-то с отцом и матерью. И слышит

плач.