E:\\разное\\00_для мт15\\сканы\\Scan-111128-0001.jpg

Впрочем, будь сейчас лето, Вильно Луц говорил бы то же

самое. Когда его треплет лихорадка, ему вечно холодно, и он

вечно требует закрыть окно.

Спасибо! - крикнул Питер Лео Матьену и, закрыв окно, по-

вернулся к старому вояке.

О чём это ты там толковал? - спросил Вильно Луц. - Нёс

какую-то белиберду на всю улицу.

-Я спрашивал про слониху, сэр, - ответил Питер. - Это

правда. Лео Матьен всё подтвердил. Слониха здесь, в городе.

Слониха? Чушь! Слоны - это игра воображения, обита-

тели несуществующих миров, демоны, явившиеся из преис-

подней. - Старик откинулся на подушку, устав от длинной об-

личительной тирады, но потом снова встрепенулся. - Чу! Что

я слышу? Трещат мушкеты? Грохочут пушки?

Нет, сэр, - ответил Питер. - Не грохочут.

Демоны... слоны... игра воображения...

Не игра, - возразил Питер. - Слониха самая настоящая.

Лео Матьен - страж закона. Он врать не будет.

Чушь! - фыркнул Вильно Луц. - Этот усатый коротышка

несёт чушь. И слониха твоя - чушь. - Он снова откинулся на по-

душки и беспокойно замотал головой. - Я слышу! Слышу! - по-

вторял он. - Бой начался.

Выходит, всё остальное тоже правда, - тихонько про-

шептал Питер. - Раз тут появилась слониха, значит, прорица-

тельница не врала. И моя сестра жива.

Твоя сестра? - Вильно Луц вдруг вернулся к действитель-

ности. - Твоя сестра умерла. Сколько раз тебе повторять? Она

родилась мёртвой. Не закричала, не задышала. Они все мертвы.

Посмотри, посмотри на поле брани! Все мертвы, и твой отец -

среди них. Смотри же! Вон он лежит убитый. Ты видишь?

^{Вижу, - ответил Питер.}

Где моя нога? - Старый вояка, дико озираясь, принялся ша-

рить рукой под кроватью. - Где нога?

На тумбочке, - ответил Питер.

Говори: «На тумбочке, сэр», - поправил его старик.

На тумбочке, сэр, - повторил Питер.

Вот она, нашёл. - Вильно Луц нежно погладил деревяшку. -

Привет, подруга. - Тут голова его снова бессильно откину-

лась на подушку, а дрожащие руки потянули одеяло под самый

подбородок. - Скоро я прицеплю ногу, рядовой Дюшен, и мы

с тобой станем отрабатывать строевой шаг. Мы отправимся на

манёвры. Погоди, мы ещё сделаем из тебя доброго солдата. Бра-

вого солдата. Верного и отважного, как твой отец.

Питер отвернулся от Вильно Луца и посмотрел за окно,

на потемневший к ночи мир. Внизу, под лестницей, хлопнула

входная дверь. Потом хлопнула ещё одна дверь. Потом до маль-

чика донёсся приглушённый смех. Лео Матьен пришёл домой.

Здоровается с женой.

Интересно, как это бывает? Как живётся тем, кого дома

всегда кто-то ждёт? Каково возвращаться домой, где тебя об-

нимут и поцелуют?

Внезапно ему вспомнились другие сумерки. Он в саду. На

небе ещё красное зарево, но фонари уже зажгли. Он, Питер, со-

всем маленький. Отец подкидывает его вверх и ловит, подкиды-

вает и ловит. Мама тоже рядом. На ней белое платье, оно отсве-

чивает розовым от закатного неба. Живот у мамы огромный,

как бело-розовый воздушный шар.

- Только не урони его! - смеясь, говорит она отцу. - Не

вздумай уронить.

-

-Ни за что не уроню! - говорит отец. - Никогда. Это же

Питер Огюст Дюшен! Он вернётся прямо ко мне в руки.

Отец подкидывает его вверх. Снова и снова. Снова и снова.

И каждый раз Питеру кажется, будто он на мгновение замирает

между небом и землёй, в пустоте, а потом возвращается - к аро-

матам трав и цветов, в тёплые надёжные отцовские руки.

- Видишь? - говорит маме отец. - Он всегда возвращается ко

мне. Всегда.

На чердаке тем временем стало совсем темно. Старый вояка

беспокойно метался на кровати.

- Закрой окно, - потребовал он. - Сейчас зима. Очень хо-

лодно.

Сад, где Питер гулял вместе с отцом и матерью, остался да-

леко, так далеко, что мальчику он казался воспоминанием

о каком-то другом, нездешнем мире.

Но, если всё-таки верить гадалке (а верить, судя по всему,

надо именно ей), слониха знает дорогу в этот сад. Она может

его туда привести.

- Слушай мою команду! - приказал Вильно Луц. - Окно должно

быть закрыто. Сейчас холодно, очень холодно, очень холодно...

_{Глава 4}

В ту зиму, когда с неба свалилась слониха, погода в Балтизе

выдалась скверная. Небо было постоянно затянуто низкими,

тяжёлыми облаками: безнадёжно застилая солнце, они обре-

кали город на прозябание в вечном, беспросветном сумраке.

Было жутко холодно.

_{И темно.}После трагедии в театре жизнь покалеченной мадам ЛеВон

тоже превратилась в вечный сумрак. Но нашлась и отдушина:

несчастная дама стала ежедневно ездить в тюрьму, к фокус-

нику.

Мадам ЛеВон появлялась обычно ближе к вечеру.

Преданный слуга катил её инвалидное кресло по гулкому

тюремному коридору, и фокусник издалека слышал обличи-

тельный скрип колёс. Тем не менее каждый раз, когда гостья

останавливалась напротив его решётки, фокусник успешно

изображал крайнее удивление - ведь его почтила своим ви-

зитом такая знатная дама! Её бесполезные ноги были при-

крыты пледом, а глаза смотрели недоумённо и умоляюще.

Мадам ЛеВон каждый день говорила фокуснику одно и то же.

- Нет, похоже, вы не понимаете, - твердила она. - Мои ноги

раздавил слон. Слон упал с неба, пробил крышу, и я осталась ка-

лекой на всю жизнь!

А фокусник твердил своё: