Экипаж

В этот рейс с Тимченко летел вторым пилотом Валентин Ненароков. Собранный, серьезный, вместе с бортпроводницей он следил за погрузкой: ящики были разнокалиберные и неудобные.

А в бригаде бортпроводниц оказалась на этот раз Тамара. По ее поводу у Андрея Васильевича еще на перроне произошел крайне неприятный разговор с бортинженером Скворцовым.

—  У тебя были отношения с Тамарой? — хмуро спросил он Игоря. Тот сразу напрягся, набычился:

—  Андрей Васильевич, а это вас касается?

—  Касается. Если человек плачет, если ему жизнь поломали, это всех касается...

—  Ну точно, я так и думал, —- пробормотал Игорь. Тимченко разозлился еще больше:

— А меня особенно касается. Потому что она внуч­ка летчика, старого моего товарища... Я долго терпел твои номера, а больше — хватит! Имей в виду, ты со мной летишь в последний раз... Прямо тебе говорю, чтобы потом не удивлялся.

—  Андрей Васильевич! Это непедагогично — пор­тить настроение перед полетом. Напугали до смерти... Вдруг я теперь ошибку допущу?

Так с командиром не разговаривают. Но Игорю было необходимо выплеснуть свое раздражение. Тим­ченко внимательно посмотрел на бортинженера.

— Таким, как ты, настроение не испортишь. Такие, как ты, другим портят настроение. И разговаривай повежливее. Смотри, из отряда вылетишь!

...Когда Скворцов проверял перед полетом салоны, он столкнулся в проходе с Тамарой. Не глядя на него, она хотела пройти мимо, но он загородил путь.

—  Нажаловалась дяденьке?.. Ну радуйся. Обещает из отряда погнать...

«Ту-154» шел на юго-восток. Ненароков в своем кресле справа от командира просматривал сборник с данными аэропортов по трассе.

Тимченко сухо попросил Скворцова:

—  Прибавь температуру в кабине.

       Перед креслом бортинженера находится его пульт. Игорь молча нажал нужные кнопки.

Тогда Андрей Васильевич отъехал в своем кресле назад (все кресла в кабине на рельсиках), вытянул ноги и задал своему второму пилоту неуставной и не требующий ответа вопрос:

—  Что, Валентин, летим? Валентин широко улыбнулся:

—  Летим Андрей Васильевич...

Аэропорт в Бидри был расположен неудобно для летчиков: чуть ли не от грани летного поля начина­лись холмы и переходили в отроги неприветливых бурых гор. Горы эти со всех сторон окружали впади-

ну, в которой лежал город и аэропорт. Последствия землетрясения были заметны еще с воздуха: над го­родом стоял дым, кое-где понималось кверху пламя непотушенных пожаров.

На летном поле работали краны, бульдозеры, кат­ки. Приводили в порядок бетонные плиты, ремонти­ровали асфальт перрона.

...Когда Тимченко сошел с трапа, к нему поспешил представитель Аэрофлота, усталый, с красными от недосыпа глазами.

—  Ночью опять был толчок, — рассказывал он. — Обратный вылет через час: чем скорее улетите, тем лучше... Наши строители в большинстве остаются — участвовать в восстановительных работах. А жены, дети и больные уже здесь, ждут посадки...

Представитель отошел, чтобы посмотреть, как идет разгрузка.

А Тимченко подозвал Тамару.

—  Тома, беги поторопи их с набором питания. Сам же Андрей Васильевич отправился в диспет­черскую...

...Тамара уже шла назад к самолету, когда вдруг случилось что-то непонятное: будто кто-то выдернул у нее из-под ног землю. Девушка упала, попробовала вскочить, но тут же снова села на бетон. Откуда-то — не сверху, не сбоку, а снизу, из самой земли, донесся тяжелый нарастающий гул.

В испуге и удивлении Тамара смотрела, как сып лются с фасада аэровокзала гигантские буквы, со- ставляющие слово «Бидри».

Тяжело вздохнув, земля расступилась. По взлетно­му полю побежала извилистая черная расщелина. Она пересекла взлетную полосу, не посередине, а ближе к концу, и зацепила краем МРД — магистральную ру­лежную дорожку.

Кричали, метались люди — смуглолицые местные жители, летчики, аэродромовская обслуга.

Со скрежетом стукнулись боками бульдозер и яр­ко-желтый «джип». На Тамариных глазах огромный «Боинг», стоявший на перроне, качнулся, беззвучно тронулся с места и медленно покатился к аэровок­залу. Заскрежетали алюминиевые конструкции, за­звенела, рухнула стеклянная стена — «Боинг» про­таранил ее своей лобастой головой, обрушил лестни­цы, ведущие на второй этаж, и только тогда остано­вился. С лестниц посыпались люди. В уши Тамаре ударили крики, вопли, стоны.

Прямо на девушку мчался черно-желтый клетча­тый автомобильчик с надписью «Фоллоу ми» («Следуй за мной»). Тамара зажмурилась от страха. Но маши­на, не доехав двух шагов, затормозила. Из нее вы­скочил Игорь Скворцов — это он был за рулем.

—  Ты чего тут расселась? — закричал он с явным облегчением, увидев, что Тамара цела и невредима.

— Я тебя ищу, ищу!

...Они ехали вдвоем, и автомобиль подпрыгивал на покореженных плитах, как лодка на волнах. Тамара упрямо не глядела на своего спасителя, даже «спа­сибо» не сказала.

Когда они подъехали к самолету, у трапа уже толпились люди: женщины с детьми и десяток муж­чин — большинство в бинтах. Некоторых принесли на носилках.