Экологическое право России

Суд правильно признал ошибочными доводы заявителей о нарушении их прав как собственников маломерных моторных плавательных средств по своему усмотрению пользоваться этими средствами и совершать в отношении этих средств любые действия, не нарушающие права и законные интересы других лиц. При этом суд обоснованно исходил из того, что, запрещая использование маломерных моторных плавательных средств, правительство Челябинской области не вышло за пределы своих полномочий, так как оспариваемая норма не регулирует вопросы собственности и не вторгается в предметы ведения гражданского права. Оспариваемая норма регулирует вопросы использования памятника природы, а не имущества заявителей. Нормы ст. 209 ГК РФ, предусматривающей право собственника владеть, пользоваться и распоряжаться своим имуществом, не могут толковаться расширительно, так как п. 2 этой же статьи допускает возможность ограничения этих прав законом и иным правовым актом, а также наличием прав и охраняемых законом интересов других лиц. В данном случае, как правильно указал суд, запрещение использования моторных плавательных средств граждан на территории памятника природы установлено в соответствии с приведенными выше нормами федерального законодательства, поскольку такое использование нарушает охраняемые законом интересы других лиц – населения Челябинской области, в сохранении уникального природного комплекса, исходя из принципа преобладания интереса сохранения памятника природы над интересами его использования (ст. 3 Федерального закона «Об охране окружающей среды», преамбула Федерального закона «Об особо охраняемых территориях», преамбула и ст. 1 Закона Челябинской области «Об особо охраняемых территориях»).

Правильно признаны ошибочными и доводы заявителей о нарушении оспариваемой нормой положений ст. 89 Водного кодекса РФ. Статья 89 ВК РФ предусматривает возможность ограничения использования отдельных водных объектов или их частей в целях обеспечения защиты основ конституционного строя, обороны страны и безопасности государства, охраны здоровья населения, окружающей природной среды и историко-культурного наследия, прав и законных интересов других лиц в соответствии с законодательством Российской Федерации. Федеральный закон «Об особо охраняемых территориях» предоставляет право субъекту Российской Федерации определить режим особой охраны территорий памятников природы регионального значения.

С учетом указанных обстоятельств суд обоснованно не согласился с доводами заявителей о нарушении оспариваемой нормой их прав, предоставленных ст. 27 и 35 Конституции РФ.

Суд также правильно исходил из того, что не является основанием для признания оспариваемой нормы недействующей и ссылка заявителей на наличие у плавательных средств, имеющихся в их собственности, соответствующей российской, а иногда и европейской сертификации, и минимальном воздействии на окружающую среду, поскольку законом определение режима особой охраны памятника природы не ставится в зависимость от степени воздействия на него тех или иных факторов.

Предусмотренная подп. 3 п. 23 Положения о памятнике природы озере Увильды возможность использования этого памятника природы в рекреационных целях в виде транзитных прогулок, как обоснованно указал суд, также не является основанием для признания незаконным введенного этим же Положением запрета на использование маломерных моторных плавательных средств, так как их использование не является обязательным и исключительным условием осуществления таких прогулок.

Другие доводы заявителей, касающиеся целесообразности введения иного режима пользования моторными плавательными средствами, а также доводы об отсутствии условий реальной выполнимости оспариваемой нормы, недостаточной технической оснащенности контролирующих выполнение Положения органов и спасателей, как правильно указал суд, не свидетельствуют о противоречии установленного запрета действующему законодательству.

Является правильным и вывод суда о том, что отсутствие в оспариваемом Положении норм, разрешающих вопросы, связанные с возникающей в связи с необходимостью продажи собственниками принадлежащих им плавательных средств и невозможностью использования заявителями недвижимого имущества и плавдач, которые приобретались до введения в действие Положения о памятнике природы, не может служить основанием для удовлетворения требований, поскольку оспариваемая норма не содержит положений, предписывающих собственникам продажу этих средств. Запрет на использование моторных плавательных средств на озере Увильды не исключает их использование на других водоемах, не имеющих подобных ограничений. Положение не ограничивает возможность передвижения по воде с применением иных плавательных средств.

Вывод суда об отсутствии противоречия между оспариваемой нормой и федеральным законодательством основан на анализе действующего законодательства, регулирующего правоотношения в области охраны природы, мотивирован, соответствует требованиям закона, и оснований считать его неправильным у Судебной коллегии не имеется.