Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

Чрезмерное хлебосольство представлялось ему опасным для экономики крестьянина. Злословие Гесиод осуждал по тем соображениям, что оно могло навлечь беду на крестьянина. Ведь нехороший сосед для крестьянина «истая язва», а злословие могло породить козни со стороны соседей, среди которых мог быть крупный землевладелец.

Но особого внимания заслуживают советы Гесиода относительно обзаведения хозяйством. Он не говорит при этом о покупке земли, которая, очевидно, оставалась общинным достоянием и обычно получалась крестьянином по наследству, находилась вне торгового оборота. Зато на первый план Гесиод выдвигал сооружение дома, приобретение вола, различного инвентаря. Без этого немыслимо было крестьянское хозяйство даже в самых ограниченных масштабах. Первоосновы крестьянской экономики Гесиод делал темой специального рассмотрения, что было исключено для гомеровского эпоса с его аристократическими мотивами. Последний делал своей темой хозяйство родовой знати, начинавшей своё обогащение. Над Гесиодом довлеют другие проблемы и его «хозяйственный идеал» выглядит совсем иначе: это устойчивое и слаженное хозяйство мелкого крестьянина.

Но поразительным является то, что Гесиод покупку рабыни в качестве погонщицы волов считает совершенно правомерным делом и необходимым моментом организации крестьянского хозяйства. Это звучит диссонансом, не вяжется с общим строем его поэмы и её крестьянскими мотивами. После долгих жалоб на всякого рода социальные несправедливости и притеснения со стороны сильных «ястребов», автор вдруг признаёт допустимой эксплуатацию рабов, которая как раз и подрывала основы общинного строя, угрожала социальным позициям мелкого производителя. Такое противоречие в экономических взглядах Гесиода кажется трудно объяснимым. Ведь демократизм его воззрений очевиден. Характерно, что в Спарте Гесиода не признавали, между тем как его произведение получило широкое распространение среди крестьян и горожан в экономически развитых областях греческого мира. Даже буржуазные историки признают поэтические произведения Гесиода первым симптомом пробуждения массы ²²⁾.

Объяснение следует искать в противоречивости экономического положения самого крестьянства в Греции VIII–VII вв. до н. э. В своей массе оно, несомненно, страдало от рабства и роста крупного землевладения. Но из среды крестьянства выделялись зажиточные элементы, которые тоже тянулись к богатству и пытались использовать экономические возможности рабства для того, чтобы «выбиться в люди». Эти приобретательские тенденции зажиточного крестьянства были весьма распространёнными и не следует их идеализировать. Дуализм сельской общины проявлялся в том, что на общинной земле возникало частное хозяйство отдельных крестьян. На протяжении тысячелетий и в рамках разных формаций крестьянство служило исходным материалом для формирования разных классов и из его среды отчасти выходили рабовладельцы античности, феодалы средневековья, капиталисты буржуазной эпохи. Мелкие собственники всегда стремились быть крупными и части их удавалось стать эксплуататорами, в зависимости от определённых исторических условий, и прежде всего от развития того или иного способа производства, базирующегося на эксплуатации народных масс. В Греции VIII–VII веков начиналось формирование рабовладельческого способа производства, и зажиточные крестьяне тоже пытались «оседлать коня», использовать эксплуатацию рабов для своего обогащения, пробиться к экономическому благополучию за счёт других.

Отражением этих тенденций и явилось примирение Гесиода с рабством, в котором он не видел чего-либо предосудительного. Как рачительный хозяин он не был чужд приобретательских намерений и деловито советовал другим земледельцам покупать рабынь, наряду с волами и инвентарём.