Экономическая мысль Древней Греции. Курс лекций

Ксенофонт ставит в заслугу обожаемому монарху (Киру) то, что тот заботился о пище и питье для рабов. В результате этого и рабы «подобно знатным людям, называли Кира отцом за его заботы о том, чтобы рабы всегда охотно продолжали оставаться рабами».

Совершенно ошибочно утверждение буржуазных экономистов, будто экономическая мысль античной Греции игнорировала проблему производства, оставляя «явления действительного производства на втором плане» ¹⁶⁾. Она живо интересовалась вопросами рабства, с которым неразрывно были связаны коренные проблемы античного производства. В частности, Ксенофонт вовсе не игнорировал производственные темы и давал им весьма характерное для Греции IV в. до н. э. решение, пытаясь формулировать некоторые рациональные принципы организации производства на базе рабства.

Ксенофонт стоял на почве рабовладельческого режима и давал лишь советы относительно более аффективной эксплуатации рабов. В «Домострое» он указывал, что хозяину часто приходится увещевать рабов, раздавать обещания, так как добрая надежда нужна рабу не меньше, чем свободному, и даже больше, чтобы у него была охота оставаться у хозяина. Кроме того, по мнению Ксенофонта, рабов можно сделать послушными едой сверх нормы, хотя этот способ и годен лишь для животных. Наконец, на рабов действуют и похвалы со стороны хозяина ¹⁷⁾.

Следовательно, в обстановке кризиса рабовладельческого строя Ксенофонт начинал искать рациональные принципы эксплуатации рабов, которые помогли бы смягчить классовые противоречия и преодолеть сопротивление непосредственных производителей. Он рекомендовал не убивать надежду рабов на улучшение своих жизненных условий, если даже для этого потребуются лживые обещания или демагогические похвалы. Целесообразным считалось и подкармливание голодных рабов. Спасение рабовладельческого строя представлялось ему первостепенной задачей, и для её разрешения он считал необходимым использовать самые разнообразные средства.

Всё это показывает, насколько нелепыми являются рассуждения буржуазных историков экономической мысли Греции о том, что Ксенофонт, как верный ученик Сократа, сблизившись позднее с Антисфеном, до конца дней оставался «одушевлённым стремлением к правде и справедливости» ¹⁸⁾, проявляя «искренние чувства гуманности» даже в отношении животных, а не только людей.

Конечно, Ксенофонт был большим поклонником Сократа. Ксенофонт заявлял, что Сократ казался ему «именно таким, каким может быть человек идеально хороший и счастливый» («Воспоминания о Сократе»). Вместе с тем Ксенофонт признавался, что, «размышляя о мудрости и величии духа его», не может не помнить о нём, а «помня – не восхвалять» («Защита Сократе на суде») ¹⁹⁾.

Но пиетет в отношении Сократа вовсе не является аргументом в пользу странных и плоских заключений об искреннем стремлении Ксенофонта к правде и справедливости, о его гуманности. На самом деле он выступал в качестве циничного идеолога рабовладельцев и рекомендовал последним разные способы обмана рабов, усиления их эксплуатации, мирился с террористическим режимом спартанского рабовладения и даже идеализировал этот режим. В сочинениях Ксенофонта речь шла о «справедливости» жестокого рабства, обрекающего народные массы на нищету и беспросветный труд, но обогащающего аристократию. Как откровенный представитель узкоклассовых интересов рабовладельческой знати, Ксенофонт не мог быть олицетворением абстрактной справедливости, она была чужда ему. Он искал пути спасения доходов паразитических элементов.

Следовательно, основному вопросу экономической мысли Древней Греции о правомерности рабства и путях его дальнейшего развития Ксенофонт давал вполне определённое решение, и домыслы относительно неопределённости его экономических воззрений совершенно неосновательны. В них не было и противоречивости. Наоборот, Ксенофонт довольно последовательно развивал свою точку зрения и сформулировал целую программу стабилизации рабовладельческого строя.

§ 7. Возрождение натурально-хозяйственных воззрений