Экзотики

Герцлихъ, увидя Дубовскаго, почему-то обрадовался и не только не объявилъ, что онъ спшитъ, а объявилъ, что радъ, если Дубовскій заставитъ его остаться дома, такъ какъ онъ детъ на оффиціальный скучнйшій завтракъ.

— Тамъ, какъ и везд, будетъ тоска безумная! Пожалуйте. Мы проведемъ часъ или полтора гораздо пріятне у меня.

Дубовскій остался и объяснилъ, что его дло собственно въ двухъ словахъ: не знаетъ ли баронъ адреса Френча?

Баронъ обратился съ тмъ же вопросомъ къ своему камердинеру, а тотъ сейчасъ же сбгалъ въ переднюю и, найдя въ записной книг требуемый адресъ, принесъ его написаннымъ на листв. Дубовскій взялъ листокъ въ руки и сталъ машинально вертть въ рукахъ.

— Знакомы ли вы, Владиміръ Ивановичъ, съ новымъ министромъ финансовъ?.. Вдь вы всхъ знаете въ Петербург… Я бы тогда обратился къ вамъ съ просьбой, важной для моихъ… скажу даже — для «нашихъ» съ вами длъ, или дла о выкуп въ казну… — Герцлихъ не договорилъ и прибавилъ: — Что съ вами?

Дубовскій, прочитавшій адресъ на листк, сидлъ пораженный. Улица была — его улица, Avenue de Wagram. Но этого мало. Нумеръ его дома былъ четный, а нумеръ дома англичанина нечетный, но стояли оба дома окно въ окно. Дубовскій вдругъ испугался.

«Что же это? — подумалось ему. — Это ужъ не ловкачъ, это, пожалуй, мастеръ-виртуозъ. Оставалось только нанять квартиру въ одномъ этаж съ нами, да въ каменной стн проломать потайную дверь, да и бывать у Любочки въ гостяхъ, когда вздумается».

Видя смущеніе Дубовскаго, Герцлихъ, конечно, освдомился, въ чемъ дло и что такое тревожитъ друга. Этотъ сталъ отнкиваться, говорить, что «ничего особеннаго — пустяки», но баронъ мягко, добродушно, съ оттнкомъ искренняго сочувствія, заставилъ его подумать, что одна голова хороша, а дв лучше.

Онъ зналъ барона Герцлиха давно, игралъ на бирж, такъ сказать, подъ его попечительствомъ, и наивно ожидалъ сдлаться богатымъ человкомъ, благодаря совтамъ барона, которымъ, однако, зачастую не слдовалъ, увлекаясь въ пылу игры. Многое, о чемъ они совщались и что предпринимали, оставалось въ тайн между ними. Что же изъ того, если у нихъ явится еще одна тайна — нелпое увлеченіе Любочки?

И Дубовскій неожиданно для себя разсказалъ все, что его смущало, до малйшихъ подробностей. Герцлихъ выслушалъ, насупился, и казалось, что онъ буквально того же мннія на все приключеніе. Посл нсколькихъ мгновеній молчанія он выговорилъ:

— Кажется, я могу вамъ помочь!

— Какъ? — воскликнулъ Дубовскій. — Разстроить дуэль тотчасъ же?

— Дуэль — чортъ съ ней! Разстроить бракъ, а дуэль не трудно! Кажется, почти наврное я могу вамъ помочь.

— Какъ я вамъ буду благодаренъ, баронъ! — воскликнулъ Дубовскій, свтля лицомъ.

На вопросъ его, что и какъ можетъ сдлать Герцлихъ, этотъ отозвался, смясь:

— Не совсмъ я… А я направлю васъ къ одному человчку, а онъ можетъ очень многое. И вы сами его знаете, но вслдствіе извстной неопытности и наивности, извините меня, въ качеств русскаго барина, вы мало обратили вниманія на этого человка и не сошлись съ нимъ такъ, какъ могли бы сойтись. А этотъ человкъ — золото истинное. И хотя бы вотъ сейчасъ вновь у меня доказательство въ рукахъ, насколько этотъ человкъ бываетъ полезенъ. Сколько уже разъ обращался я къ нему, прося услужить по самымъ разнообразнымъ вопросамъ, въ самыхъ разнообразныхъ длахъ.

— Кто же это такой?

— А это…

И такъ какъ Герцлихъ съ Дубовскимъ говорили по-французски, то баронъ сказалъ:

— M-r Georges Hastings!

— Что вы?! — изумляясь, отвтилъ Дубовскій по-русски. — Егоръ Егоровичъ!

— Ну да, Егоръ Егоровичъ! — отозвался Герцлихъ по-русски, но съ страннымъ характернымъ акцентомъ.

Изъ-за этого акцента онъ и предпочиталъ французскій языкъ русскому.

— Но что же онъ тутъ можетъ, помилуйте! — изумился Дубовскій.

— Онъ можетъ все во многихъ и многихъ длахъ. Повторяю вамъ, познакомьтесь съ нимъ ближе! Это — воплощенная omnipotentia. Этотъ человкъ можетъ замнить для иного цлую массу сношеній и связей. Лучше знать его одного, чмъ знать въ какой-нибудь столиц близко десять-пятнадцать семействъ высокопоставленныхъ людей.

— Да полноте, что вы! — изумился Дубовскій.

— Врно! Я вамъ это сто разъ говорилъ, но вы всегда относились какъ-то шутя или думали, что я преувеличиваю. А вотъ теперь по поводу приключенія съ вашей племянницей я вамъ докажу или, врне, онъ самъ вамъ докажетъ, что онъ, какъ говорятъ русскіе, рука владыка, или по древнему: omnipotentia.

Дубовскій горячо поблагодарилъ барона и, побесдовавъ немного о длахъ, о бирж — ухалъ довольный и боле спокойный.

Между тмъ, покуда русскій сановникъ и биржевой игрокъ хлопоталъ вслдствіе приключенія съ племянницей и нечаянно напалъ на важнаго помощника, Эми оказалась нежданно совершенно въ такомъ же положеніи въ тотъ же самый день.

Пріхавъ къ графин Нордъ-Остъ, объяснившись съ ней и разсказавъ все, Эми попросила ея совта, какъ быть въ виду если не отказа дяди, то все-таки несогласія. Графиня, конечно, была очень мало заинтересована тмъ, удастся ли Эми Скритицнной выйти замужъ за англичанина. Единственное, что ее озабочивало и тревожило, былъ поединокъ.