Электрический бал

– Да, я не смогу принять вас всех и исполнить накопившиеся желания. Как видите, вас много, а я один. Но не стоит отчаиваться!

– Куда вы направляетесь? – крикнул высокий офицер с неподдельным интересом в голосе.

– Я? – Дюпре улыбнулся и выдержал паузу. – А куда вечно мчимся мы? Точнее, что движет нами пускаться именно в каком-то определённом направлении? Что заставляет нас поверить, что эта самая дорога чем-то отличается от предыдущей? Или от соседней? И не одна ли и та же эта дорога?

Он оглядел толпу с улыбкой, будто бы ища ответа в направленных на него глазах.

– Наши желания! – крикнул он и поднял руки к потолку. – Желания! Только они и определяют, кто мы есть и кем мы будем. Только они составляют сущность и тело нашего существования. Поэтому я поеду туда, куда захочет моё сердце.

По зале прокатился смех. Дюпре и сам посмеялся, потирая руки в белых перчатках, довольный тем, как отшутился. Офицер, оставшись без ответа, покраснел и отошёл.

– Но господин Дюпре! – вскрикнула фальцетом зардевшаяся девица в бежевом чепце. Старуха, стоявшая с ней, одёргивала её, но молодую кровь было не остановить. – Вот вы исполняете чужие желания. Это всем известно.

Дюпре кивнул.

– Это всем известно, – подтвердила толпа.

– Но мы хотим знать, какое желание движет вами.

Маг мягко расхохотался, чем ввёл девицу в совсем уж розовое состояние щёк, но затем похлопал в ладоши:

– Браво-браво. Знаете, не каждый день у доктора интересуются его собственным здоровьем. Как говорил великий Шекспир? So shalt thou feed on Death, that feeds on men, / And, Death once dead, there’s no more dying then[20]. А сейчас! – вскрикнул Дюпре. – Для того, чтобы отдать честь этому городу, так хорошо принявшему меня, я покажу вам одно настоящее чудо. Чудо это видели во многих городах Европы. И теперь оно будет продемонстрировано здесь. На просторах великой России.

Он сделал жест рукой. Вокруг зашевелились лакеи и заняли позиции вдоль стен.

Победоносцев напрягся. Он подмигнул рассыпанным среди гостей жандармам. Готовым надо было быть ко всему.

– Но чудо это будет носить характер отнюдь не магический. Но не стоит расстраиваться, ведь любая магия – это всего лишь иллюзия. За ней всегда скрыта совокупность вполне объяснимых методов и принципов. И лишь наша непреодолимая склонность верить в чудесное, наша человеческая потребность в этом и делает непрозрачной ту поволоку, которая отделяет реальность от того, что фокусник хочет заставить вас принять за неё. Но то, что вы увидите сейчас, не будет иметь ничего общего с обманом. Вы увидите то, что оставил нам Господь, покидая навсегда наш мир в надежде, что мы дорастём то того, чтобы разгадать Его секреты. То, что на самом пытался донести до нас Прометей, но вместо этого лишь выронил на землю полуистлевшие угольки.

Он говорил негромко, монотонно и чуть нараспев.

– Благодаря этому чуду мы научимся пересекать огромные пространства. Строить гигантские города. Невероятные корабли.

Голос Дюпре сделался громче и звучал теперь демонически. Глаза его будто засветились. Прилизанные волосы поднялись с головы и встали над черепом. У Победоносцева тоже зашевелились остатки волос. На всякий случай он начал продираться сквозь толпу к центру действа.

– Мы с вами в состоянии встать на одну ступеньку с богами! А может, даже и выше! – гремел теперь голос Дюпре. Публика начала нервно переглядываться. – Да осветится здание сие!

Он хлопнул в ладоши. Звук хлопка рассеялся по зале и рассыпался на сотни отражений. По этой команде слуги подняли тушилки к люстрам. И через мгновение зала почти синхронно погрузилась во тьму.

Свет луны, зашоренный пухом чёрных туч, пробивался сквозь окно и едва освещал перепуганные фигуры. Победоносцев схватился за револьвер. Происходило что-то нехорошее. И к отсутствию света ни он, ни его подчинённые готовы не были.

Вспыхнула молния на долю секунды осветила присутствующих.

Обер-полицмейстер почувствовал вокруг себя движение и возбуждённый шёпот людей. Через мгновение пространство прорезал звук грома. Он ухнул снаружи, ворвался внутрь через вибрацию окон и стен и, десятки раз отразившись от стен и предметов, напугал всех до такой степени, что толпа синхронно взвизгнула. В этом визге выделялся лишь нестройный бас дочерей Шереметева.

– Спокойствие! – прокричал Победоносцев, чувствуя, как толпа начала толкаться вокруг. – Сохраняйте спокойствие!

Откуда-то из темноты послышался пьяный демонический хохот графа.

– Падите ниц перед Спасителем! – заорал он, чем ещё больше всех перепугал. Залу начало лихорадить.

Тут в дальнем конце раздался щелчок, за которым последовал треск и тут… Первое время Победоносцев не мог даже сказать, что произошло. Что-то будто резануло бритвой по его глазам. Это был белый свет. Будто он на мгновение заглянул в ворота самого рая.