Электрический бал

На отпевании у архиерея дрожал голос, в воздухе витало беспокойство и негодование. Все шептались о невинно убиенной и скорой каре для душегубов, не забывая при этом недовольно поглядывать на обер-полицмейстера. Позднее, уже на кладбище, когда гроб закладывали в землю, один из слуг поскользнулся на грязи, и ногу его утянуло в могилу. Гроб сорвался с верёвок и рухнул одним концом вниз, раздробив несчастному голень. Его, причитающего и матерящегося, унесли прочь. Это событие окончательно убедило присутствующих, что похороны протекают дурно и что это баронессе в наказание за её неправедную жизнь.

Когда последняя лопата земли приземлилась на свежий холм и в него воткнули временный деревянный крест, будто тем самым пригвоздив баронессу к потустороннему миру, все с облегчением выдохнули.

Победоносцев извинился срочными делами и от присутствия на поминальном банкете уклонился. Теперь, когда графиня выдала ему, где прячется князь, необходимо было поехать и схватить его. Насторожило старого следователя однако то, что хотела взамен на эту информацию графиня.

– Я хочу знать, что вы успели разведать о господине Дюпре, – заявила она.

Победоносцев моргнул и уставился на её идеальное лицо. Вопрос настораживал. Графиня вполне могла быть в сговоре с террористами. Он справедливо поинтересовался, зачем ей иностранный господин, стараясь при этом не выдать того, что сам чрезвычайно им интересуется.

– Неужели он нужен всем не за тем же самым? – подняла она брови. – Неужели шанс, пусть даже и незначительный, на исполнение самого сокровенного желания может оставить хоть кого-то равнодушным?

Так Победоносцев ещё раз убедился в единой природе всех женщин. Умная, красивая и аристократическая особа хотела того же, зачем к нему в участок не так давно захаживала купеческая мамаша с толстой дочуркой, у которой от сахара даже в её младые годы успели почернеть зубы.

Так или иначе информация о местоположении князя была теперь у Победоносцева. А вот беспокойство по поводу террористической шайки возрастало внутри Виктора Георгиевича с каждой минутой. Именно эта тревога не давала ему ночью спать. Именно из-за неё обер-полицмейстера знобило и подташнивало в экипаже, пока они неслись по крутым московским улицам.

Он переваривал эти мысли и почти проваливался в краткий зябкий сон, как пролётка их остановилась, и в окошке появилось лицо жандарма:

– Ваше превосходительство, просили срочно доставить.

Победоносцев взял протянутый конверт, разорвал печать и начал читать убористый почерк, умещённый на крохотном клочке дешёвой бумаги. Чем дальше он читал, тем сильнее вскипала кровь.

– В Хамовники, срочно! – крикнул он кучеру, ловя на себе удивлённые взгляды Зыбкина и Брейстера.

Пока они ехали в Хамовники, какая-то неуёмная энергия бродила в его чреве, заставляя челюсти стучать, руки ходить ходуном, а глаза беспорядочно вращаться. Он то и дело высовывался из пролётки и сверлил взглядом прохожих, надеясь высмотреть среди них Дюпре.

– Виктор Георгиевич, вы в порядке? – спросил Зыбкин с тревогой в голосе. – Вы так из коляски выпадете.

В глазах его читалась тревога. Обер-полицмейстер поневоле всмотрелся в эти глаза. Красный ободок век обрамлял мутные, будто остекленевшие зрачки, которые искрились в лучах майского солнца. Он, к удивлению своему, осознал, что зачем-то схватился за рукоять револьвера. Победоносцев откинулся на спинку сиденья и попытался унять дрожь в руках. Чиновник канцелярии продолжал осыпать его беспокойными взглядами.

Экипаж остановился у крохотного покосившегося особнячка. В окне из-за занавески выглянуло подозрительное розовое лицо и тут же исчезло. Через минуту-другую открылась входная дверь и в проёме появился низенький старичок. Редкая шевелюра на его голове лихо взвивалась вверх, отчего казалось, что его череп объят белоснежным пламенем.

– Виктор Георгиевич, – зашептал человечек. – Сюда. Скорее.

Победоносцев, шатаясь от усталости, пошёл к двери. Старик схватил его за рукав и втащил внутрь. Обер-полицмейстер оглядел пыльную дверь за своей спиной и подивился количеству замков, замочков и затворов, которые её усыпали. Старик принялся спешно запирать их один за другим. Закончив, он осенил дверь странным жестом, будто нарисовав в воздухе невидимый круг, и повернул к обер-полицмейстеру свои бесцветные глаза:

– Слава богу, вы откликнулись на моё приглашение. Надеюсь, за вами никто не следил? Пройдёмте в кабинет.

Старик зашаркал по узенькому коридорчику, по пути издавая целую палитру замысловатых звуков: вздохов, всхлипов и пыхтений. Ветхий паркет скрипел под его шагами, рождая причудливую мелодию. Победоносцев пошёл следом.