Электрический бал

– Да, а что может случиться? Даже если он виновен в том, в чём вы его обвиняете, будет ли он на глазах у всех отрезать людям головы?

По кабинету прошёл лёгкий смешок. Победоносцев почувствовал, как кровь отходит от лица и глаза застилает гнев.

– Вам всё это кажется шуткой!

– Господа, – прогремел Брейстер, мирно поднимая руки, – в нашей ли компетенции обсуждать приказы их превосходительства. Уж ежели Виктор Георгиевич говорит, что есть за что брать мерзавца, так уж и непременно есть. А ежели нет, так найдём. А ежели и есть детали, до поры о которых следствие предпочитает умолчать, так так тому и быть. До поры до времени.

– Благодарю, Нестор Игнатьич, – ответил Победоносцев, впервые слыша от Брейстера что-то дельное. – Нашей задачей будет не допустить побега крупного международного преступника. И, если уж у вас есть сомнения на его счёт, я вам покажу вот это.

Он выдвинул ящик и достал из стола коричневый конверт с сорванной печатью.

– Это письмо было сегодня доставлено из Женевы. Я сделал запрос в международные инстанции и получил на господина Дюпре исчерпывающую характеристику. В ней, в частности, сообщается о его причастности не только к различного рода денежным махинациям, но и к исчезновениям в разных частях Европы людей. Да-да, вы не ослышались. Ещё, если вам и того мало, его личность связывают с деятельностью там называемого расчленителя, который оставляет за собой искалеченные трупы. И вкупе с безголовым телом, которое сейчас лежит в полицейском морге, я думаю, у вас не должно остаться сомнений, кто это пожаловал к нам в город под личиной доброго волшебника.

Повисла тишина. Слова Победоносцева подействовали.

– Поэтому за работу, господа, за работу. Но умоляю, никому и слова лишнего о том, что я вам только что рассказал. Могу ли я на вас рассчитывать?

Заметно побледневшие полицмейстеры переглянулись и кивнули.

* * *

Князь наблюдал в окно за тем, как отъезжает карета с графиней. Он не мог простить себя за то, что не сумел отговорить её. Чёртов старик не давал приблизиться к ней и на шаг и лишь сверкал бесцветными глазами. Теперь Поль остался наедине с конвертом, которым она кинула в него на прощание. Он раскрыл его и провёл пальцем по пачке ассигнаций. Никак не меньше нескольких тысяч. С такими деньгами он точно мог скрыться. В конверте он заметил ещё кое-что. Это была сложенная пополам записка. Князь раскрыл её и вчитался в изящные буквы:

Милый князь,

Я благодарна судьбе, что вы попались мне в жизни именно в тот момент, когда были необходимы. И я благодарна за те минуты, которые Господь уготовил нам провести вместе. Под гнётом наступления неминуемого мы всё же смогли забыться от нашей обречённости и родить в наших головах и телах сверкающее мгновение счастья. Счастье оттого только и может родиться, когда его можно противопоставить чему-то неминуемому и зловещему. Поиск счастья всегда есть и поиск несчастья, а может, только один поиск несчастья и есть. Потому как сущности эти хоть и противоположны, но неотделимы друг от друга, как перегной от проросшего в ней гордого ростка.

Но счастью не суждено длиться. Мы, человеки, не созданы для него. Мы способны лишь страдать и надеяться, что страдание это закончится, когда мы окажемся на небесах. Но небеса глухи и слепы к страданиям. А мы можем привлечь их внимание лишь поступками. Я верю, что у каждого из нас есть миссия. И свою я нашла.