Читаем Эпоха нервозности. Германия от Бисмарка до Гитлера полностью

75. Mantegezza, Jahrhundert, S. 89; Horch, S. 31; Löwenfeld, Pathologie, S. 49. Бильц, автор брошюры о «нервозности наших женщин и девушек», считал одной из причин женской неврастении то, что девушкам не позволено «как следует разгуляться» (см.: Bilz, Bd. Ill, S. 600).

76. Eulenburg A., Nervosität unserer Zeit, S. 317; Eulenburg A., Berlinerin, S. 272 ff.; Moll, Weib, S. 193; подобно: Hirschkron, S. 21.

77. Micale, Hysteria, 1989, S. 223 f.; однако, по его мнению, существующие истории истерии – скорее истории идей об истерии, а не самого расстройства.

78. Romberg, S. 551; Fischer-Homberger, Hypochondrie, S. 97-101.

79. Nordau, Bd. I, S. 59; Shorter, Rise, bes. S. 575; IsraeZ, Porter R. The Body and the Mind, the Doctor and the Patient // Gilman S.L. u.a. Hysteria Beyond Freud. Berkeley, 1993. P. 286 ff.

80. Beard, Neurasthenia, S. 59; Beard, Nervousness, S. 73.

81. Dürkheim, S. 59; Munthe, S. 202; Möbius, Nervosität, S. 76; Binswanger, Pathologie, S. 45.

82. Dornblüth, Psychoneurosen, S. 452; см. также: Mosse, Tugendreich, S. 161. Трёшер даже отмечает: «Основной контингент неврастеников – это женщины, по крайней мере в крупных городах» (см.: Tröscher Н.О. Die Begutachtung der Arbeitsfähigkeit in der Krankenversicherung. München, 1930. S. 28). Bleuler E. Lehrbuch der Psychiatrie. Berlin, 41923. S. 436; Renatus, Zur Physiologie der Moral // ZU. 1903. Bd. 44. S. 390.

83. Leubuscher, S. 63; Rheinstaedter, S. 2; Baumgarten, S. 17; Berend, Zeit, S. 187. Фонтане в 1892 году пишет, что «добрые женщины» чувствуют «более нормально, хочется сказать, более здорово», чем мужчины. «На этом покоится большое влияние женщины, так что мужчины, в осознании своих несовершенств, покоряются им добровольно» (см.: Fontane, Briefe, Bd. IV, S. 231). May, S. 4 ff.; Birkefeld, Jung, S. 56; о Бисмарке и его постоянных волнениях из-за императрицы Виктории: «Состояние вечной угрозы затрудняло его жизнь, действовало ему на нервы, здоровье его не выдержало, и он был вынужден уйти в отставку» (об этом см.: Bamberger, S. 390). Ыек, Arzt, S. 53; Möbius, Weib, S. 77; Weber W. Arbeitssicherheit. Reinbek, 1988. S. 129 f.

84. Binswanger, Pathologie, S. 346; Müller F.C., Handbuch, S. 66; Schär, Kampf, S. 20; Kabisch C. Hyster. Frauen und Mädchen // Der Naturarzt. 1905. Nr. 33. S. 35 f.; Shorter, Änderungen, S. 9 f.; Krafft-Ebing, Nervosität, S. 55; cp.: Löwenfeld, Pathologie, S. 68.

85. Lutz, S. 31 f.; подобно: Showalter, S. 100 f.; Kollarits, S. 133; Cramer, Nervosität, S. 157 f.

86. Baumgarten, S. 129 f., 36 f.; Bülow, Bd. I, S. 459.

87. Cleaves, S. 5; Porter, Social History, S. 118 f., 213 f.; Morris, S. 157 ff., 425.

88. AW, L. v. R. (1907/08); о массаже по методу Туре Брандта см.: Brauchte, S. 200.

89. Ackerknecht, S. 82; Löwenfeld, Pathologie, S. 344 f.; Rieger, S. 63 f.; Rheinstädter, S. 3 (“furor uterinus”).

90. Binswanger, Pathologie, S. 69, 71, 73; подобно: Löwenfeld, Pathologie, S. 602 f., Ziegelroth, S. 3 f.; Moll, Weib, S. 225; Dubois, S. 97; Schacht, Randbem., S. 93; Gebhardt, S. 218 f.; Aschaffenburg G. Die psychasthenischen Zustände // Curschmann, S. 792 f.

91. Beard, Neurasthenia, S. 88 f.; Ellenberger, S. 154–160; Möbius, Neurologische Beitrage, Bd. II, S. 70. Фрейд требовал различать неврастению и истерию, однако скорее по теоретическим основаниям: при неврастении источник возбуждения соматический, при истерии – психический (см.: Freud, Hysterie, S. 48 f.).

92. Pelman, Nervosität, S. 132; Möbius, Neurologische Beitrage, Bd. I, S. 2, 4 f.; Bd. II, S. 70; Hellpach, Hysterie, S. 15; Löwenfeld, Pathologie, S. V.

93. Binswanger, Pathologie, S. 45, 346, 96 f.

94. Ziegelroth, S. 1 f.; Oppenheim /., S. 144; Binswanger, S. 169; Витке, Lehrbuch, S. 141; Теодор фон Фрерикс, руководитель клиники в Шарите, действительно диагностировал у Бисмарка истерию, сходную с женской! (См.: Holstein-Papiere, Bd. II, S. 24, 23.12.1882.)

95. Link-Heer, S. 377, 385 f., 388 f.; Micale, Hysteria (1991), S. 204, 226; Löwenfeld, S. 34 f.

96. ZKD 441/904 и 768; AW, J. Me. (1901).

97. Beard, Neurasthenia, S. 71; Dubois, S. 440; Möbius, Weib, S. 77; Витке, Lehrbuch, S. 260; Schleich, Schaltwerk, S. 255.

98. Schissler H. Männerstudien in den USA // GG. 1992. Bd. 18. S. 210 f.; о традиционном бюджете времени у женщин см.: Honegger, S. 29 (образованна я буржуазия); Miller Н. Die kleinbürgerliche Familie im 18. Jh. Berlin, 1969.

Перейти на страницу:

Все книги серии Исследования культуры

Культурные ценности
Культурные ценности

Культурные ценности представляют собой особый объект правового регулирования в силу своей двойственной природы: с одной стороны – это уникальные и незаменимые произведения искусства, с другой – это привлекательный объект инвестирования. Двойственная природа культурных ценностей порождает ряд теоретических и практических вопросов, рассмотренных и проанализированных в настоящей монографии: вопрос правового регулирования и нормативного закрепления культурных ценностей в системе права; проблема соотношения публичных и частных интересов участников международного оборота культурных ценностей; проблемы формирования и заключения типовых контрактов в отношении культурных ценностей; вопрос выбора оптимального способа разрешения споров в сфере международного оборота культурных ценностей.Рекомендуется практикующим юристам, студентам юридических факультетов, бизнесменам, а также частным инвесторам, интересующимся особенностями инвестирования на арт-рынке.

Василиса Олеговна Нешатаева

Юриспруденция
Коллективная чувственность
Коллективная чувственность

Эта книга посвящена антропологическому анализу феномена русского левого авангарда, представленного прежде всего произведениями конструктивистов, производственников и фактографов, сосредоточившихся в 1920-х годах вокруг журналов «ЛЕФ» и «Новый ЛЕФ» и таких институтов, как ИНХУК, ВХУТЕМАС и ГАХН. Левый авангард понимается нами как саморефлектирующая социально-антропологическая практика, нимало не теряющая в своих художественных достоинствах из-за сознательного обращения своих протагонистов к решению политических и бытовых проблем народа, получившего в начале прошлого века возможность социального освобождения. Мы обращаемся с соответствующими интердисциплинарными инструментами анализа к таким разным фигурам, как Андрей Белый и Андрей Платонов, Николай Евреинов и Дзига Вертов, Густав Шпет, Борис Арватов и др. Объединяет столь различных авторов открытие в их произведениях особого слоя чувственности и альтернативной буржуазно-индивидуалистической структуры бессознательного, которые описываются нами провокативным понятием «коллективная чувственность». Коллективность означает здесь не внешнюю социальную организацию, а имманентный строй образов соответствующих художественных произведений-вещей, позволяющий им одновременно выступать полезными и целесообразными, удобными и эстетически безупречными.Книга адресована широкому кругу гуманитариев – специалистам по философии литературы и искусства, компаративистам, художникам.

Игорь Михайлович Чубаров

Культурология
Постыдное удовольствие
Постыдное удовольствие

До недавнего времени считалось, что интеллектуалы не любят, не могут или не должны любить массовую культуру. Те же, кто ее почему-то любят, считают это постыдным удовольствием. Однако последние 20 лет интеллектуалы на Западе стали осмыслять популярную культуру, обнаруживая в ней философскую глубину или же скрытую или явную пропаганду. Отмечая, что удовольствие от потребления массовой культуры и главным образом ее основной формы – кинематографа – не является постыдным, автор, совмещая киноведение с философским и социально-политическим анализом, показывает, как политическая философия может сегодня работать с массовой культурой. Где это возможно, опираясь на методологию философов – марксистов Славоя Жижека и Фредрика Джеймисона, автор политико-философски прочитывает современный американский кинематограф и некоторые мультсериалы. На конкретных примерах автор выясняет, как работают идеологии в большом голливудском кино: радикализм, консерватизм, патриотизм, либерализм и феминизм. Также в книге на примерах американского кинематографа прослеживается переход от эпохи модерна к постмодерну и отмечается, каким образом в эру постмодерна некоторые низкие жанры и феномены, не будучи массовыми в 1970-х, вдруг стали мейнстримными.Книга будет интересна молодым философам, политологам, культурологам, киноведам и всем тем, кому важно не только смотреть массовое кино, но и размышлять о нем. Текст окажется полезным главным образом для тех, кто со стыдом или без него наслаждается массовой культурой. Прочтение этой книги поможет найти интеллектуальные оправдания вашим постыдным удовольствиям.

Александр Владимирович Павлов , Александр В. Павлов

Кино / Культурология / Образование и наука
Спор о Платоне
Спор о Платоне

Интеллектуальное сообщество, сложившееся вокруг немецкого поэта Штефана Георге (1868–1933), сыграло весьма важную роль в истории идей рубежа веков и первой трети XX столетия. Воздействие «Круга Георге» простирается далеко за пределы собственно поэтики или литературы и затрагивает историю, педагогику, философию, экономику. Своебразное георгеанское толкование политики влилось в жизнестроительный проект целого поколения накануне нацистской катастрофы. Одной из ключевых моделей Круга была платоновская Академия, а сам Георге трактовался как «Платон сегодня». Платону георгеанцы посвятили целый ряд книг, статей, переводов, призванных конкурировать с университетским платоноведением. Как оно реагировало на эту странную столь неакадемическую академию? Монография М. Маяцкого, опирающаяся на опубликованные и архивные материалы, посвящена этому аспекту деятельности Круга Георге и анализу его влияния на науку о Платоне.Автор книги – М.А. Маяцкий, PhD, профессор отделения культурологии факультета философии НИУ ВШЭ.

Михаил Александрович Маяцкий

Философия

Похожие книги

Философия символических форм. Том 1. Язык
Философия символических форм. Том 1. Язык

Э. Кассирер (1874–1945) — немецкий философ — неокантианец. Его главным трудом стала «Философия символических форм» (1923–1929). Это выдающееся философское произведение представляет собой ряд взаимосвязанных исторических и систематических исследований, посвященных языку, мифу, религии и научному познанию, которые продолжают и развивают основные идеи предшествующих работ Кассирера. Общим понятием для него становится уже не «познание», а «дух», отождествляемый с «духовной культурой» и «культурой» в целом в противоположность «природе». Средство, с помощью которого происходит всякое оформление духа, Кассирер находит в знаке, символе, или «символической форме». В «символической функции», полагает Кассирер, открывается сама сущность человеческого сознания — его способность существовать через синтез противоположностей.Смысл исторического процесса Кассирер видит в «самоосвобождении человека», задачу же философии культуры — в выявлении инвариантных структур, остающихся неизменными в ходе исторического развития.

Эрнст Кассирер

Культурология / Философия / Образование и наука