Эрдейский поход

Цепочка всадников с загонными и вьючными лошадьми упрямо следовала дальше. В пути не задерживались. К смраду — привыкли. К трупам на обочинах — тоже. По ночам сторожная дружина русичей и примкнувшие к ней шекелисы останавливались в брошенных замках, монастырях и на церковных подворьях, тщательно проверяя подвалы, погреба и прочие укромные места, куда не попадал солнечный луч. Иногда запирались в небольших обнесённых добротными тынами поселениях. А порой приходилось ночевать и вовсе — в поле или лесу — окружив свой стан кострами.

Вокруг лагеря выставляли усиленную охрану. Спали чутко, с оружием в обнимку. Вместе с дозорами покой спящих берёг пёс Золтана. Ночью инстинкту Рамука сторожа доверяли больше, чем собственным глазам и ушам. Но пока Господь миловал: ночных стычек с тварями тёмного мира удавалось избегать. Видимо, волкодлаки уже ушли из этих мест, а упыринное воинство ещё не захлестнуло их полностью.

Значит — можно проскочить. Если очень повезёт.

— Скоро будет город, — как-то под вечер сообщил Бранко.

Время было позднее, а вокруг не наблюдалось даже захудалой деревеньки, за околицей которой можно держать оборону. Всеволод, уже почти смирившийся с перспективой ещё одной ночёвки под открытым небом и что хуже того — на открытом месте, встрепенулся:

— Какой город?

— Большой, — ответил волох. — Сибиу, если по-валашски. Мадьяры называют его Надьсебен. Немцы — Германштадт [29] Там переночуем. Там — удобнее всего. И место безопасное. Только поторопиться нужно, чтобы до заката успеть.

— А хорошо бы успеть! — Конрад, до сих пор угрюмо и молча ехавший рядом, заметно повеселел — От Германштадта до Серебряных Ворот меньше двух дней пути. Если быстро скакать.

— Может, люди в городе остались, — вставил своё слово Золтан. — Надьсебен хорошо укреплён — и внешние стены, и внутренний замок… Одна из лучших крепостей Эрдея. Туда ни татары, ни чёрные хайдуки подступать не решались. Должен же там и сейчас хоть кто-то… Ведь должен, а?

— Когда мы уезжали на восток, Сибиу ещё жил своей обычной жизнью, — проговорил Бранко. — Но тёмные твари тогда не забирались так далеко. Что с городом стало теперь, я не знаю.

— Приедем — узнаем, — Всеволод привстал на стременах. Махнул рукой отстающим: — Эй, там, подтяни-и-ись!

Глава 39

Солнце ещё клонилось к закату, когда чуть больше сотни вооружённых всадников проскакали по городским предместьям, подгоняя притомившихся лошадей. За верховыми едва поспевал огромный пёс некогда белого окраса, а теперь — весь измазанный в пыли и грязи.

Лишь стук копыт тревожил предвечернюю тишину.

Поселения, теснившиеся под стенами Сибиу-Надьсебена-Германштадта, были унылы и пусты. До боли знакомая картина… Впрочем, стойкого трупного запаха, ставшего уже привычным, здесь не ощущалось. Может быть, всё окрестное население укрылось за крепостными стенами и там благополучно отсиделось?

Угорский город с немецким названием стоял на холме. Настоящий город, не какая-то там деревенька за невысоким частоколом. Крепкая защита, сулившая уставшему путнику отдых после долгой и опасной дороги.

Солнце садилось позади Сибиу, и на фоне краснеющего неба городские укрепления выглядели особенно грозно и величественно.

— Прежде это было вольное поселение, — на ходу объяснял Бранко. — Его основали ещё первые саксы-госпиты и прочие переселенцы из Германии…

«Вот почему Германштадт», — подумал Всеволод.

— Поселение быстро разрасталось и богатело. Со временем его обнесли крепостными стенами…

Да, всё здесь было, как положено. Надёжные стены — не деревянные, из камня сложенные. Поверху — прочная двускатная кровля, защищающая и от непогоды, и от навесной стрельбы вражеских лучников. За линию стен часто выступают приземистые пузатые башни. Мощные, неприступные. Вдоль укреплений непрерывной тёмной полосой тянется широкий ров, наполненный застоялой водой. А прямо, впереди, перед лошадиными мордами — низкая арка ворот. Вот только…

Только не видно между крепостных зубцов стражи. Не реют над заборалами стяги. Никем не охраняемые ворота распахнуты настежь. Решётка в арке — поднята, а мост — опущен. Тихонько позвякивают на ветру провисшие ржавые цепи.

И — ни дымка над островерхими крышами, что торчат за стеной.

И — тишина. Ни крика, ни говора, ни детского плача, ни ржания лошадей, ни мычания, ни блеяния скотины, ни собачьего лая. Мёртвая тишина.

Город словно вымер. Весь. Или в самом деле… Вымер?

Дружина встала. Конрад положил руку на меч. Бранко тоже тревожно смотрел по сторонам.

Да это впечатляло. Безлюдные сёла, предместья и даже замки, оставленные хозяева, — это одно, но город! Целый город! Не десятки, не сотни — тысячи людей, что вдруг взяли и снялись с места. Бросили дома, лавки, мастерские… Крепкие каменные стены.

Всеволод покачал головой. Где-то в глубине души он, пожалуй, ожидал этого. И всё же… Всё же трудно было понять и принять такое.

— Ушли, — растерянно пробормотал Бранко. — Все ушли. И, похоже, давно.