Эротика

Был жаркий полдень, я лежал в траве,
С бездомным кобелем у тихой рощи,
А рядом обнимались тени две,
Соединяясь словно в призрак мощи.
Крест покосившийся их шепоты хранил,
Листва торжественно дышала их покоем,
А я лишенный — всяких ярких сил,
По шерсти гладил кобеля рукою.
А он безропотно, мне подчинясь, лежал,
Как девушка под пьяным пареньком,
И чуть скуля, таинственно дрожал,
Как будто отдаваясь мне тайком.
О, как хотел любить ее одну,
Как плакал, закусив сырой кулак.
О, неужели нет моей Любви,
И я грехом чужим любуюсь как дурак.
Нет, не любуюсь, а сквозь боль живу,
И ощущаю стыд ее героя,
Который деву разрывая как траву,
Вдруг входит в мир ее волшебною горою.
Собою заслонившей темь преград
Перед любой неприкаянной семьею,
Где двое вдруг себе находят ад,
Как прежде рай с прекрасной тишиною.
Был жаркий полдень, а я лежал в траве
С бездомным кобелем у тихой рощи,
И рядом миловались тени две
И очень грустно тлели мои мощи…

XLII

С нас пот стекал безумным градом,
Я в ней раскрыл прекрасный храм,
И свет, и тьма кружили все земное стадо,
Толкая мир к божественным дарам…

XLIII

Истекает милая жаркою истомой,
Замучила всего меня слезами,
Ужасно сыро стало в нашем доме
И я уже не сплю ночами…
Покорно к ее телу обратившись,
Я ей читаю только сказки,
Она рыдает, не устав возиться,
И просит от меня отменной ласки…
Я потихоньку в церковь и с молитвой
Пошел скорей замаливать грехи,
Она за мною с острой бритвой, —
Ложись немедля иль тотчас умри…
Я замер перед нею преклоненный,
Едва дышу в ее прекрасный пах,
Она склоняется все ближе, измождено, —
О, Боже, порази тебя мой прах!
Вся наша Жизнь проносится без Смысла,
Уже я годы с ней лежу в постели,
Бессвязно бормоча тупые числа,
Я весь исчез в ее безумном теле…

XLIV

Клубком вращаясь по песку
И томно сладостно журча,
Мы ощутили счастья вкус,
Входя безумием ключа…
В себе раскрыли быстро мы
Взрыв страсти обалденной тьмы…

XLV

Жуком-бурильщиком в Тебе я пропадаю,
Буря в Тебе ту первозданную красу,
Я кажется, все Существо съедаю,
Вместо Тебя оставив только Пустоту…
Скажи же милая, подружка дорогая,
Почему все происходит как во сне,
И Смерть, холодной Вечностью пугая,
Бродит возле нас в безмолвной тьме…
Она, услышав это, сразу разревелась
И вошла в меня бушующим Огнем,
Животворящая, Она имела смелость
Как и счастье вожделенья перед сном…
Она дала понять, что страхи от незнанья,
И чем беспомощней все люди, тем грустней,
И поэтому так жаждут обладанья,
Соединяясь вновь, все ярче и смелей…

XLVI