Этаж-42

В театральном институте, где училась Майя Гурская, был как раз перерыв между лекциями. Алексей Платонович, раздевшись в гардеробе, медленно направился по узкой лестнице вверх. Мимо пробегали озабоченные студенты, куда-то торопились, некоторые стояли группами и оживленно разговаривали. Подойти к ним Найда не решился. Ходил по коридорам, осматривался: может, увидит ее, может, случайно встретятся. Наконец решился все-таки спросить у какого-то солидного, пожилого мужчины, видимо преподавателя, не знает ли он, где Гурская, студентка третьего курса. Тот непонимающе глянул на странного посетителя, посоветовал зайти в деканат: там точно укажут.

— Вы, наверное, ко мне? — вдруг вынырнула из-за спины Найды Майя. На ней было синее джинсовое платье и высокие на тоненьких каблучках коричневые сапожки. — Если не ошибаюсь, Алексей Платонович?

Она смотрела на него, мило улыбаясь, хорошо зная, как ее привлекательность действует на мужчин, даже на таких вот простаков, как этот старик в сапогах и рыжем свитере.

— Не ошибаетесь, Майя Максимовна, — слегка смутился Найда. — Я со стройки… Где Петя работает.

Она встревожилась: что с ним? Беда какая-нибудь? Тревога была искренней, и Найда порадовался: «Значит, переживает за него. Можно поговорить по душам». Сказал, что шел мимо, решил заглянуть на минутку, есть важный разговор.

Они зашли в какую-то аудиторию с длинными черными столами, настенными диаграммами, пыльными подоконниками и специфическим запахом старой мастики. Майя села на скамью и предложила Найде стул у доски, исписанной крупными английскими словами. Алексей Платонович поднял с пола тряпку и положил ее на место.

Майя спокойно и с интересом смотрела на нежданного гостя. Внутренне она вся напряглась, ей было любопытно и в то же время немного страшно. Даром бы старик не пришел. Да и вид у него больно суровый, неприветливый. Теперь она вспомнила, как Петя приводил ее к Найде, как они пили чай с сухариками; кажется, было какое-то кислое домашнее вино; в комнате неуют, запустение, сразу видно — нет женской руки. Сейчас, правда, Алексей Платонович выглядел получше. И Майя сразу решила, что он, вероятно, женился.

— Я вас слушаю, Алексей Платонович, — напомнила она вежливым тоном, давая понять, что хотя и сидят они в пустой аудитории, но это ведь не дома, тут каждая минута дорога.

Он не мешкая заговорил о Петре Невирко. Пока шел сюда, все хорошенько обдумал, подготовил убедительные слова, которыми намеревался сразить Майю. Но вместо этого произнес коротенькую, совершенно неожиданную для себя фразу:

— Вы его не любите, я знаю…

Она вскинула вверх тоненькие брови:

— Петю… Я не люблю?

— Да, Петю.

Она не обиделась и не огорчилась, только стало неловко, что о ее чувствах говорит совершенно посторонний человек. Даже оглянулась на дверь. Не услышали бы. И тут же в лицо ей ударила краска, она зарделась и прикусила губу.

— Вы говорите какие-то странные вещи, Алексей Платонович, — заговорила она быстро. — Я не понимаю, почему… Недавно был у меня Петя, и мы с ним все обсудили… Она вдруг с подозрением взглянула на Найду. — Скажите, это он вас послал ко мне?

Найда решительно затряс головой. Даже руки к груди прижал. Заявил, что его никто не посылал и Петя ни о чем не знает. Но им нужно поговорить по-честному, по-хорошему. Иначе парень пропадет. С Майей, разумеется…

— Без меня будет жить, а со мной пропадет? — переспросила с легкой издевкой Майя. — Не знала, что обладаю такими демоническими способностями, Алексей Платонович.

К ней постепенно возвращалось чувство уверенности в себе. Во-первых, ложь, что не любит. Во-вторых, почему Петя с ней должен погибнуть?

Тогда тон его стал просительным, так мог говорить о своем гибнущем сыне лишь любящий отец. Петя — молодой, доверчивый, честный, его все любят. А сейчас в бригаде со всеми перессорился… Институт почти не посещает… А ведь у него отчим пьяница, больная мать, которой необходима помощь сына. Ему нужна девушка простая, чтобы была верным другом и хозяйкой в доме.

Майя достала из бокового кармашка сигареты, жадно затянулась дымом.

— Спасибо, Алексей Платонович, — произнесла упавшим голосом. — Я так и знала, что вы ко мне плохо относитесь… Все вы против меня…

— Извините… Я хочу как лучше… — растерялся Найда, поняв, что своим откровением обидел Майю. — Вы замужем, у вас семья.

— Да, у меня семья, — сухо сказала Майя.

— Вот видите… Голубович — очень уважаемый человек… — ухватился за новую мысль Найда. — Его все знают… Говорят, он очень болен… А у Пети проект, им работать вместе… Запутался парень… Ежели любите — любите. А ежели нет…

Майя поднялась. Она продолжала курить. Выражение лица у нее было упрямое, сосредоточенное. «А ведь ей нелегко», — подумал Алексей Платонович.

Подойдя к Найде, она вдруг положила ему на плечо маленькую тонкую руку, отчего он весь окаменел.