Этюд в багровых тонах

– Убийцу видели, – продолжал Лестрейд. – Мальчик-дояр, проходя мимо отеля по пути на молочную ферму сегодня рано утром, заметил, что к одному из окон на втором этаже приставлена лестница. Пройдя дальше, он оглянулся и увидел человека, спускающегося по лестнице. Он спускался так открыто и уверенно, что парень подумал, что он просто рабочий. Парень вспомнил, что у человека было красноватое лицо и он был одет в длинное коричневое пальто.

Я взглянул на Холмса. Описание убийцы в точности совпало с его собственным, но на его лице не было и следа удовлетворения.

– Вы нашли что-нибудь в комнате, что могло бы являться подсказкой к разгадке? – спросил он.

– Ничего, – сказал Лестрейд. – У него в кармане был кошелёк Дреббера, и в нём было около восьмидесяти фунтов. Никаких бумаг не было, кроме телеграммы со словами «Дж. Х. в Европе», но без подписи. На столе стоял стакан с водой, а на подоконнике – маленькая коробочка с мазью и парой таблеток.

Холмс вскочил со стула, воскликнув от восторга:

– Последнее звено! – воскликнул он. – Я разгадал загадку!

Мы с двумя детективами в изумлении уставились на него.

– Теперь у меня в руках, – сказал Холмс, – все ниточки, из-за которых возник такой клубок событий. Сейчас я вам всё докажу. У вас есть эти таблетки?

– Да, вот они, – сказал Лестрейд, доставая небольшой белый пузырёк. – Хотя я не придаю их наличию особого значения.

Холмс взял пузырёк и повернулся ко мне:

– Итак, доктор, это обычные таблетки?

Конечно же, это было не так. Они были маленькие, круглые, жемчужно-серого цвета – почти прозрачные на свету.

– Судя по их лёгкости и прозрачности, я могу предположить, что они растворимы в воде, – сказал я.

– Совершенно верно, – ответил Холмс.

Затем, не говоря ни слова, он резко встал и подошёл к столу, где в мензурках и пробирках были разноцветные жидкости. Наполнив пустую ёмкость водой, он бросил туда одну из таблеток:

– Видите, доктор прав. Она сейчас же растворится.

Затем он добавил немного жидкости и с торжествующим видом сел, чтобы пронаблюдать ожидаемую реакцию.

– Это, может быть, очень занимательно, – сказал Лестрейд с недоумением, – но я не могу понять, какое это имеет отношение к смерти мистера Стэнджерсона.

– Терпение, друг мой, – ответил Холмс, не сводя глаз со стакана. – Вы скоро увидите причину моего эксперимента.

Однако ничего не произошло. Холмс вынул часы и уставился на них, но минута проходила за минутой, а в стакане не происходило никаких изменений. Мне было жаль Холмса, когда он барабанил пальцами по столу, а два детектива улыбались и, казалось, были довольны отсутствием результата.

– Это не может быть простым совпадением, – воскликнул Холмс, наконец вскакивая со стула и энергично расхаживая взад и вперёд по комнате. – Те самые таблетки, наличие которых я заподозрил в случае с Дреббером, были найдены после смерти Стэнджерсона, но сейчас они кажутся совершенно безопасными. Что это может значить? Я не мог ошибиться во всём! – Холмс внезапно остановился: – Ах! Точно! Точно!

С восторженным криком он достал из коробки оставшуюся таблетку, бросил её в другую ёмкость и снова добавил жидкости. Вода сразу приобрела странный красно-коричневый цвет.

Холмс глубоко вздохнул и вытер пот со лба:

– Ну конечно! Из двух таблеток в пузырьке одна была смертельным ядом, а другая – безвредной. Я должен был понять это ещё до того, как увидел сам пузырёк.

Последнее заявление поразило меня, хотя тогда я понял, что ничто из того, что говорит или делает Холмс, не должно меня удивлять.

– Всё это кажется вам странным, – сказал он, обращаясь к двум детективам, – потому что вы сами так и не смогли найти единственно важную улику в этом деле. Я же ухватился за неё, и всё, что происходило с тех пор, подтвердило мои подозрения. То, что вас озадачило, только подтолкнуло меня к разгадке. Ошибочно путать странность с тайной. Самое обычное преступление часто бывает самым загадочным, потому что в нём нет новых или особых признаков, из которых можно было бы сделать выводы. Убийство было бы намного сложнее, если бы тело было найдено на дороге без других улик вокруг него. Эти странные подробности фактически облегчили дело.

Мистер Грегсон, который слушал с нарастающим нетерпением, не мог больше молчать:

– Послушайте, мистер Шерлок Холмс, мы признаём, что вы умный человек и имеете свои собственные методы работы, но сейчас нам нужно нечто бо́льшее, чем теоретические догадки. Похоже, мы с Лестрейдом ошибались. Кажется, вы знаете больше, чем мы, поэтому мы должны спросить вас прямо сейчас. Вы можете назвать человека, который это сделал?

– Я согласен с Грегсоном, – сказал Лестрейд. – Вы больше не можете скрывать доказательства.

– Любая задержка с арестом убийцы, – заметил я, – может привести к совершению им нового преступления.

Холмс продолжал расхаживать взад и вперёд.