Это Фоме и мне

Слово «университет» напомнило Рафику слово «универсам», а в универсам обычно ходили за едой, поэтому Рафик вмиг оживился, чёрные глазёнки его бодро загорелись, он даже приоткрыл рот и завертел головой во все стороны, прямо как галчонок.

— Кушать хочет. Любит кушать. — пояснила Брыся.

Вика, чувствуя себя виноватой, порылась в своей сумке и достала разорванную пачку леденцов, хотела протянуть их маленькому Рафику, но Брыся опередила её:

— Не давай ничего. Пусть он сначала смирно посидит, пока я поищусь у него, а когда отпущу, тогда дай. Так, Рафик, садись ровненько. — с этими словами Брыся натянула резиновые перчатки и накинула на Рафика марлю, которую принесла с собой в бокс. — Сиди, не вертись. Будешь вертеться конфеты не получишь. Понял?

Рафик уселся послушно, и Лариска совсем прижалась к двери и только шею изо всех сил вытянула, чтобы смотреть на то, что Брыся там делает. А Вика, заложив, правда, руки за спину, наклонилась прямо над Рафиковой головой и, не отрываясь, смотрела, как резиновые пальцы Брыси разгребают чернейшие и густейшие Рафиковы волосы.

— Ну зарос, не проберёшься. — сказала Брыся, раздирая спутанные кудри, отчего бедный Рафик заорал и схватился за Брысину руку.

— Нельзя! Не хватайся за меня! — закричала Брыся и, вырвав руки из Рафиковой шевелюры, попыталась успокоить дикого ребёнка, который начал сдирать с себя марлю. Рафику, видно, даже леденцов не так хотелось, как свободы.

— А-а! — тоненько завизжала Лариска у двери. — Пусть он головой не машет, а то они разлетятся во все стороны, и что мне тогда делать?! Скажи ему!

— Да что говорить — сейчас горячую воду дадут — мы его с санитаркой мыть будем, а потом обреем налысо, — Брыся успешно дала Рафику подзатыльник, что, как оказалось, было ему очень привычно и привело к замечательному педагогическому результату: Рафик снова уселся спокойно.

— Вот видишь — лупить надо, будет шёлковый, да, Рафик? — сказала Вика, но Рафик быстро сообразил:

— Не нада лупить. — он знал, чего можно бояться.

— Не будем, не будем, сиди тихонечко, — сладенько заговорила Брыся, давай поищу вошек, а то они мальчика кусают, кусают, маленького… Чёрт, что ж это у тебя тут в волосах залипло, не пойму. Ларис, будь добра, принеси из процедурного кабинета ножницы любые и клеёнку. Или пакет, что найдёшь.

Лариска мигом испарилась из бокса, а в это время Брыся поймала первую вошь и тут же показала её Вике:

— Смотри какая, не бойся…

Вошь медленно, как тяжело гружёная галера, гребла всеми своими лапами, пытаясь передвигаться по резине Брысиной перчатки. На её почти бесцветном теле хорошо были видны красные веночки.

— Ишь какая, мясистая, крупненькая. — Брыся прямо любовалась Рафиковой вошкой.

— Это считается крупненькая? — спросила Вика. Так получилось, что никогда раньше она вшей не видела, и они представлялись ей совсем другими.

— Конечно. Отличный экземпляр. Уж я-то их насмотрелась.

— Гордись, Рафик, породистые у тебя вошки, — Вика даже пожала Рафику руку, но он никак не среагировал.

— Давай, вытаскивай у меня из кармана коробок, туда её положим, скомандовала Брыся, и Вика полезла в карман её халата.

Брыся соскребла вошь с пальца, закрыла коробок и протянула его Вике:

— Держи, не урони. Давай, на всякий случай, подстрахуемся, а то мало ли что. Я тебе ещё штучки три поймаю.

И снова стала копаться в Рафиковой голове, снова дёрнула слипшийся локон, и снова Рафик взвыл, отчаянно махнув головой. В дверь несмело заглянула Лариска, протянула огромные, почти овечьи ножницы и пакет с ручками.

— Не нашла я никакую клеёнку, вот, у меня с собой пакет был, пойдёт?

— Замечательно. А ножниц меньше не нашлось? — Брыся взяла ножницы и щёлкнула ими в воздухе. — Ладно, и эти пойдут, где ты их только взяла. Тоже, что ли, у тебя с собой были?

Но Лариска сострить в ответ ничего не успела, потому что Рафик ножниц испугался и взбрыкнул обеими ногами сразу. Лариска отскочила к двери.

— Резать тебя никто не будет, сиди, дурак. — и Брыся мгновенно отхватила целую пригоршню Рафиковых волос, затем ещё и ещё. — Не бойся, это были плохие волосы, они слиплись. Понял? А вот теперь аккуратно, Вика, держи пакет, я туда это дело выкину. Всё, на пол клади.

— А не расползутся? — Вика с сомнением посмотрела на пакет.

— Не успеют. — Брыся смотрелась как великий специалист по поиску вшей, она и сама это, кажется, чувствовала, поэтому говорить стала очень уверенно. — Вика, давай коробок.

И она положила туда вторую вошь, затем третью и четвёртую. Она резала Рафиковы волосы не рядами, а как попало, потому что гонялась за понравившимися ей вшами.

— Эх, упустила! — Брыся хлопнула ладонью по Рафиковой голове. — Такой крупный экземпляр убежал.

— Так давай ты его поймаем! — Вика взяла ножницы. — Рафик, отстрижём тебе твои заросли, будешь модный, лысенький, видел, сейчас ребята ходят, и голова чесаться не будет. Ведь чешется, чешется? — и Вика на всякий случай почесалась сама.

— Да… — сказал Рафик и тоже хотел почесаться.

— Ну что, стрижём? — обратилась она к Брысе. — Давай, что ребёнок мучается. Всё вам работы меньше.