Евангельская имущественная этика. Русская социальная мысль. Цикл публичных лекций

Итак, ещё в начале 1906 года Булгаков – христианский социалист (в статье «Религия и политика» он ещё об этом говорит). То есть христианским социалистом Булгаков был полтора года. Причём надо всё время за Булгакова додумывать, что же он на самом деле хочет сказать – в этот период он предлагает идею «трёх социализмов». Он говорит, что если у капитализма идеология одна – это идеология наживы, то у социализма как экономического строя идеология может быть разная. Причём разная до противоположности. И он насчитывает в этом смысле три социализма. Во-первых – социализм, как он говорит, гедонистический, который ставит своей задачей наиболее полно наполнить свой живот, удовлетворить потребности человеческие. А поскольку работа сообща всегда выгоднее работы индивидуальной, то в этом смысле мы видим преимущество социализма, которое можно таким образом использовать. Но такой социализм довольно быстро переходит в социализм атеистический, связанный с отрицанием Бога, и даже в социализм богоборческий. О богоборческом социализме он явно пишет после, в своей работе 1906 года «Карл Маркс как религиозный тип», где он уже окончательно прощается с марксизмом и рассматривает теорию Маркса как чистое богоборчество. Но может быть и третий вид социализма – христианский социализм. Он рассматривается как реализация христианский любви в обществе. И что это вполне возможно, и это – правильный тип социализма.

Но, опять-таки, в том же 1906 году всё меняется. Причём меняется всё снова и радикально. Следующий кульбит идеологии Булгакова опять-таки выразился в нескольких статьях, которые после составили его знаменитый большой сборник «Два града». Это – два тома, довольно толстых, которые вышли в 1911 году, а до этого печатались в разных журналах. Идеология этого периода такая. Во-первых – три социализма превращаются в два социализма. Первый – социализм недоктринальный, то есть социализм, рассматривающийся как чисто экономический строй, без идеологии. А второй социализм – социализм человекобожеский. То есть социализм атеистический, социализм богоборческий. То есть он делает вывод, что на самом деле идеологией социализма по факту является и может являться в дальнейшем только атеизм. А христианский социализм он упраздняет. А после, в 1916 году, он вообще говорит, что все «разговоры о христианском социализме основаны на недоразумении». Но, тем не менее, он от социализма не отказывается. Парадоксальным образом он считает, что не может быть никакого церковного христианского социализма – Церковь выше любого социального строя, и в этом смысле она ни на каком социальном строе зацикливаться не должна, Боже упаси. Но социализм может быть использован как реализация тех христианских идей, которые христиане проповедуют. Но это должен быть один социализм, общий для всего общества: и для верующих, и для неверующих. И Церковь должна впрячься в общую упряжку по такому трудному и такому долгому созданию социализма в обществе. Вот такая немного странная, противоречивая позиция.

В связи с этим ещё один секрет Булгакова открою. Этот человек никогда не боялся противоречий и, более того, никогда их в своих мыслях не замечал. Это удивительно! Обычно, когда всякий нормальный человек видит противоречие в своей мысли – это звоночек: значит – что-то не то, надо разобраться, я где-то неправильно думаю. У Булгакова это отсутствует. Поэтому он так легко перепрыгивает от одного мировоззрения к другому. Может быть, я сгущаю краски, но что-то подобное имело место.

Новое мировоззрение изменяет и его отношение к капитализму. Капитализм теперь – это некая реальность. И, что поделаешь, христиане должны к нему относиться объективно: жить в капитализме, исполняя при этом свои христианские обязанности. При этом он вспоминает своего тестя Ивана Фёдоровича Токмакова, который был одновременно и заводчиком, и христианином. Он построил Церковь в Кореизе – рядом, где он жил, – и вообще был церковным человеком.