Евангельская имущественная этика. Русская социальная мысль. Цикл публичных лекций

В 1912 году Франк принимает христианство. Надо сказать, что Франк никогда не был человеком буквы. Он всегда стремился постигнуть суть вещей и за любыми (например, политическими) событиями он всегда стремился постичь философскую подоплёку, метаисторическую подоплёку – в общем, их как-то глубоко осмыслить. И то же самое с христианством: у него произошёл некий поворот, он понял, что истина – это не акафисты с кондаками, а основные идеи христианства. Вот их он глубоко прочувствовал, и поэтому крестился. В духовники он выбрал себе такого либерального батюшку – Константина Аггеева, который позже, в годы революции, очень активно действовал. Однако многие осуждали Франка за переход в христианство: мол, фактически иудаизм – это вера еврейского народа, и, уходя из иудаизма, ты предаёшь свой народ. Причём сами русские так говорили. Жена Струве, например, после этого вообще Франка на дух не переносила. Но понимаете, Франк был личностью такой тихой, но на самом деле очень твёрдой. Он менял свои убеждения, искал истину, но если он считал, что это правильно, его не собьёшь уже с этого.

И ещё такой момент. Через две недели после крещения он написал прошение в Московский университет на должность приват-доцента и в прошении указал, что он православный христианин (это требовалось). Ну, и его тут же взяли на должность.

1917 год. Он приветствует Февральскую революцию, они со Струве обмениваются восторженными письмами. Временное правительство предложило ему место профессора в Саратовском университете (там открылась новая кафедра). В общем-то, из Москвы он не хотел уезжать. Но всё-таки уехал – должность хорошая, семье там большую квартиру дали. Кстати, к тому времени Франк был магистром философии, он защищал вот эту самую книгу на немецком языке, которая называлась «Предмет знания». В общем, оппоненты все хвалили, мол, замечательная книга, и кто-то предложил: «А давайте мы автору сразу дадим и докторскую степень». Это в России бывало часто – за хорошую работу давали. Так Булгаков даже хотел получить одновременно и магистра, и доктора, но не получилось. У Франка тоже не получилось, потому что вдруг встал один человек, философ, и сказал: «Ну, это такой замечательный, умный человек, он ещё десять хороших книг напишет. Вот тогда мы ему и дадим докторскую». Ну, и всё. Так доктором Франк и не стал.

Вопрос: Встал философ Булгаков?

Н. С.: Нет, Булгаков-то после написал «Философию хозяйства», эту особую, другую книгу, которую он уже как докторскую защитил. А Франк – нет.

Но понимаете, за Февральской революцией наступила Октябрьская и следом Гражданская война. А Саратов – на Волге, там то белые, то красные, голод. И, в общем, Франки здесь, – ну, я скажу мягко, – были стеснены, Франк очень часто жаловался на отсутствие денег и всегда искал подработку, какую-нибудь работу: он и там декан, и здесь преподаёт, и тут подрабатывает. Но, однако, у них всегда была прислуга, даже в такие, очень жёсткие времена, уж так они привыкли. Без прислуги вообще они жить не могли никак.

Семья перебирается в Москву в 1919 году. Там тоже, в общем-то, разруха. Он устраивается в бердяевскую «Вольную академию», там преподаёт – тем и семья живёт. Естественно, официальная идеология полностью поменялась, но Франк пишет статьи – в то время были ещё издательства, которые статьи Франка печатали. И выясняется, что он, в общем-то, совершенно не изменился – он осторожно, но вполне определённо клянёт социализм.

Конечно, добром это не закончилось. Подошёл 1922 год, когда возникла идея многих интеллигентов, которые не принимают Советскую власть, выслать за рубеж. Ленин расстреливать их не стал, но, чтобы они здесь не вякали, их, значит, в Европу. И Франка тоже. Ему припомнили и последние статьи, припомнили «Вехи», которые большевики всегда чихвостили. Их отправили на знаменитом «философском пароходе». Он сделал несколько рейсов: на первом – москвичей, на втором – петербуржцев. Я уж не помню – может, ещё были рейсы. И на первом же пароходе – с Бердяевым, с Ильиным, ещё с некоторыми, тоже авторами «Вех» – Франка выслали в Германию. Причём там подписывалась бумага, что если человек возвращается в Россию, он подлежит расстрелу. Это, кстати, было очень неприятно для тех, которые попадали в Европу. Дело в том, что там трудно было получить паспорт, например германский паспорт. Вроде бы она принимает, но вот этот пункт для Правительства Германии не приемлем. Мол, если вы будете здесь себя неправильно вести, мы вас обратно отправляем. А этот пункт не позволял. Поэтому Франк жил по какому-то загадочному нансеновскому паспорту, и также вся его семья в Германии. В общем-то, он так жил и во Франции – после он переехал туда.