Евангельская имущественная этика. Русская социальная мысль. Цикл публичных лекций

Н. С.: Да. Данилевский и Фет были знакомы – и лично, и через Страхова, который был знаком и с Фетом, и с Данилевским очень близко. Фет бывал у Данилевского в Мшатке, это известно. Но, понимаете, с другими, которых вы перечислили, вряд ли Данилевский был знаком. Понимаете, он не был публичной фигурой совершенно. Он в наших обеих столицах бывал редко очень, наездами. С Достоевским он был знаком, потому что они сталкивались у Петрашевского когда-то. И, собственно, Данилевского мало кто знал – он не вертелся в петербургских и московских салонах, «ля-ля-ля», со всеми нашими литераторами он лясы не точил. Он всё время работал, ездил по Азовскому морю, по Чёрному морю, вылавливал рыб, писал отчёты – ну, некогда ему было.

Вопрос: Я имел в виду не лично, а идейно.

Н. С.: Идейно? Понимаете, что касается идейного, то вообще, очень трудно понять идейные истоки Данилевского. Хоть он был учёным, тем не менее, книга «Россия и Европа» написана немножко странно. В каком смысле? Она не имеет списка литературы традиционного; вот не нашёл я его там. И нет ни одной ссылки на какой-то труд, на какие-то книги. Обычно какие-то безликие намёки, расшифрованные комментаторами в примечаниях. Так что, знаете, мне трудно ответить на ваш вопрос. Мне кажется, Данилевский был совершенно самостоятельный мыслитель. Да, он много читал, но ни за кем он не следовал. Вот эта особенность Данилевского: с одной стороны, удивительная скромность, но в то же время совершенная самостоятельность. Никто на него серьёзно не повлиял.

Вопрос: Идеи Данилевского имеют какое-то отношение к теории Гумилёва?

Н. С.: Не знаю, я бы не сказал. Дело в том, что, честно говоря, я лично к Гумилёву и к его теориям отношусь достаточно скептически. Почему? Во-первых, как Соловьёв не находил у Достоевского христианства, так и я у Гумилёва, честно говоря, не нахожу христианства в его теории. А, во-вторых, его теория пассионарности, она что-то ухватывает, но эта теория, понимаете, какая-то биологически механическая, в ней нет духа. У Данилевского больше духа, чем у Гумилёва. Теория Гумилёва материалистическая, несмотря на то, что Гумилёв был верующим человеком. Но у него, так сказать, вера в Церкви, а в науке он был, в общем-то, самым настоящим материалистом. Поэтому я не вижу идейной связи между Гумилёвым и Данилевским.

Вопрос: А может быть так, что… Просто Гумилёв евразиец, а евразийцы, приняв идеи Данилевского, расставили акценты, сместили акценты. То есть они сказали, что Россия – это такая уникальная цивилизация между Азией и Европой, «наследники Чингисхана» у Трубецкого, и Гумилёв практически продолжает эту идею Трубецкого. В этом смысле он продолжатель Данилевского как евразиец.

Н. С.: Понимаете, всё-таки я считаю, что да, здесь есть параллели, но Данилевский не евразиец.

Вопрос: А все евразийцы его считают своим.

Н. С.: Да, они его считают своим основателем, но по духу Данилевский – славянофил в прямом смысле этого слова, в гораздо более прямом, чем настоящие славянофилы. Он действительно всё время говорит о всеславянском союзе. А всеславянский союз – это не Азия. Это другая совершенно идея. Так что, может быть, они-то его числят за своего, но, я думаю, сам Данилевский себя к евразийцам не стал бы причислять.

Вопрос: Однако Россия сформировалась как цивилизация (ну, по евразийцам), действительно, акцентируясь в Москве, и часть азиатского типа, часть европейского. И она представляет не как, по Данилевскому, центр славянства, а центр вот такой.

Н. С.: У евразийцев – да. А у Данилевского, во всяком случае, я так понял эту книгу, Россия – организатор всего этого всеславянского союза. Хотя, вот, столица в Константинополе, извините.

Вопрос: Данилевский рассматривал вопросы, почему цивилизации рождаются, развиваются и почему они гибнут? Или он просто разделял, а генезис…

Н. С.: Он рассматривал генезис. Правда, цифру в тысячу лет он не называет. Тысячу лет называет Гумилёв – кстати, очень неудачно, ибо советская цивилизация прожила семьдесят лет, но это самая настоящая цивилизация. Но Данилевский же биолог, он считает, что, как и обычный организм, цивилизация развивается, имеет стадии жизни, и это нормально. Так же, как вид. Виды тоже не живут бесконечно. Они образуются, имеют свой цикл и ареал развития, а после уходят.

Кстати, я не сказал, что Данилевский в последние годы работал над книгой «Дарвинизм», где он развил критику теории Дарвина. Но это особый вопрос, об этом можно будет поговорить. Но, поскольку пока такого вопроса не было, я лучше помолчу.

Вопрос: Я хотел бы уточнить касаемо генезиса цивилизаций. Насколько, по Данилевскому, он зависит от внутренних качеств самой цивилизации?

Н. С.: Зависит.

Вопрос: Напрямую или опосредованно? Или вопрос жизни цивилизации определяется политическими перипетиями? Грубо говоря, потерял независимость – и всё кончилось.