Еврипид и его трагедийное творчество: научно-популярные статьи, переводы

Так вот из этих приблизительно 30 драм только одна имела несомненное отношение к циклу Диониса – драма «Младенец Дионис» («Dionysiskos»), содержанием которой было воспитание новорожденного бога старым Силеном в известных нам уже принципах. Вообще же поэту приходилось исправно прибегать к своей фантазии, чтобы отыскать предлог для введения сатиров с Силеном в совершенно чуждые Дионису мифы. Предлоги могли быть различные: если героями были насильники-богоборцы вроде Амика или Салмонея в одноименных сатирических драмах, то удобнее всего было представить сатиров их пленниками, как это сделал и Еврипид в своем «Киклопе». В таком случае укрощение Амика аргонавтом Полидевком или Салмонея Зевсом было в то же время и освобождением сатиров из неволи. Совершенно другого рода побуждения вызвали появление сатиров там, где в центре драмы стояла свадьба, как в «Энее», «Андромеде», «Свадьбе Елены», «Пандоре», или вообще любовь, как в «Инахе» и др. Наличие красавицы заставляло сатиров слетаться как мух на мед; если можно, они выступали женихами – в «Энее», – а нет, так просто поклонниками. Кстати: в только что названной драме Эней (Oeneus) выдавал замуж свою прекрасную дочь Деяниру. Настоящим женихом был Геракл; и, кажется, недавно возвращенный нам сравнительно крупный отрывок кончается возвещением именно его прибытия. Столкновение сатиров с Гераклом было, судя по изображениям расписных ваз, особенно благодарной темой для сатирической драмы: хвастовство, задор, трусость с одной стороны, добродушная сила – с другой. Так, по-видимому, обстояло дело и в «Геракле на Тенаре»: герой, утомленный спуском в царство теней, заснул под открытым небом, – пользуясь его сном, наша лесная нечисть весело растаскивает его доспехи. Каково ей стало после его пробуждения – это, до некоторой степени, можно себе представить.

А впрочем, от всего этого нам сохранились только отрывки. Что такое сатирическая драма Софокла – это мы знаем только теперь, когда нам возвращена хоть наполовину его драма «Следопыты».

II

В ее основу поэт положил миф, который и ему, вероятно, был известен по тому же источнику, как и нам, – по «гомерическому» гимну в честь Гермеса. Говорю «вероятно», так как в эту эпоху живой религии и устная традиция не может считаться исключенной. Что же касается самого гимна, то вот его содержание.

В тенистой пещере аркадской горы Киллены жила прекраснокудрая нимфа Мая; к ней спускался Зевс во мраке ночи, «когда сладкий сон делал скованной белораменную Геру, тайно от бессмертных богов и смертных людей», и она родила ему сына. «Родившись на заре, он в полдень уже прекрасно играл на кифаре, а вечером похитил коров далекоразящего Аполлона». Это – тема; развивается она следующим образом.

Соскочив с колыбели, младенец отправился искать коров Аполлона. Выйдя за порог пещеры, он нашел черепаху. Ее он отнес домой, очистил костяк от мяса, вследствие чего в ней образовалась полость (для резонанса), прикрепил к нижней части тростниковый мосток, верхнюю обтянул воловьею шкурой (прошу запомнить эту подробность), приладил два «локтя», соединил их коромыслом, а между коромыслом и мостком натянул семь струн из овечьих жил. Так он приготовил лиру, на которой тотчас стал воспевать собственное рождение.

Затем, положив лиру в колыбель, он вторично вышел из дому и к вечеру был уже в Пиерии, что под Олимпом, где паслись коровы Аполлона. Из них он «отрезал» пятьдесят и погнал их по песчаной местности, «дав копытам противоположное направление, так что передние стали задними, а задние передними, да и сам он шествовал назад», подвязав себе сандалии из древесных ветвей под ноги (перевожу точно это темное место). Проходя мимо Онхеста (в Беотии), он был замечен стариком-виноградарем, которому он обещал урожай под условием молчания. При свете луны он достиг реки Алфея в Элиде; там он коров отправил в пещеру, сам же возжег огонь – искусство возжигать огонь из сухого дерева изобрел именно он. На этом огне он приносит в жертву двух коров, разделив их туши на двенадцать частей, по числу великих богов, – этим он показал смертным первый пример огненной жертвы двенадцати богам. После этого, скрыв все следы, он вернулся на Киллену в свою родную пещеру. На упреки матери он ответил, что его целью было стяжать почет среди смертных как чиноначальнику крупного скотоводства (bukoleein – текст здесь, к сожалению, испорчен). Он надеется, что Зевс даст ему эту честь; если же нет, то он решил стать покровителем воров.