Читаем Европа. Естественная история. От возникновения до настоящего и немного дальше полностью

Мессинский пик солености преобразовал мир. Сначала уровень Мирового океана поднялся на 10 метров, потому что вода, испарившаяся из Средиземного моря, попала в другие моря и океаны. И, наоборот, при восстановлении Средиземного моря уровень Мирового океана опустился на 10 метров. В осадочных слоях под Средиземноморьем заперто так много соли (около миллиона кубических километров), что соленость всех океанов Земли остается пониженной. Поскольку пресная вода замерзает при более высоких температурах по сравнению с соленой, поверхностные слои океанов у полюсов замерзают быстрее. Вместе с похолоданием климата это ускоряет наступление ледникового периода.

Миоцен завершился 5,3 миллиона лет назад. Хотя это примерно и совпадает с окончанием Мессинского пика солености, окончание миоцена определяется вовсе не этим событием. На деле оно отмечено не каким-то глобальным катаклизмом, а исчезновением мелкого вида планктона, известного как Triquetrorhabdulus rugosus[153]. Геологи часто выбирают для определения конца геохронологического отрезка исчезновение какого-нибудь вида планктона, поскольку такие крошечные окаменелости широко распространены и легко обнаруживаются, что дает палеонтологам возможность проследить событие в мировом масштабе.

Это здравый научный подход, но поэт во мне бунтует. Несомненно, начало новой геологической эпохи – событие знаменательное, и его следует отметить чем-то бо́льшим, нежели исчезновение микроскопических водорослей. Один из возможных индикаторов начала плиоцена – появление рода Gadus, весьма значимого, поскольку к нему относится важнейшая промысловая рыба – треска 139. Европейцы сотни лет наслаждаются рыбой с картофелем фри, бакальяу[154] и другими блюдами из трески, так что эта рыба, несомненно, дойстойна называться провозвестником плиоцена. И тем не менее мне кажется, что я веду борьбу, обреченную на провал, так что позволю себе небольшую вольность на тему послания к Филиппийцам: пути геологов, треске подобно, превыше всякого ума[155].

Глава 21. Плиоцен – время Лаокоона

Если мы не можем определить наступление плиоцена с помощью трески, возможно, его следует просто отменить. В конце концов, он до смешного короток, и в нем нет ничего принципиально отличного от миоцена. Согласно нынешнему определению, плиоцен – это период времени с 5,3 до 2,5 миллиона лет назад. Примерный перевод этого названия, предложенного Чарлзом Лайелем, – «продолжение недавнего»[156]. Похоже, великий ученый промахнулся с названием настолько вопиющим образом, что лексикограф Генри Уотсон Фаулер, автор «Словаря современного использования английского языка», раскритиковал такой термин как «прискорбное варварство»[157]. Лайель довольно неубедительно обосновывал свой выбор тем, что многие моллюски плиоцена похожи на живущие виды. Но что действительно характерно для плиоцена, по крайней мере в Европе, он был временем гигантов. По сути, плиоцен был последним великим расцветом Европы, после которого биологическое разнообразие континента стало приходить в упадок.

Карта плиоценовой Европы до жути похожа на современную, хотя и не совсем с ней совпадает. К востоку от Исландии мы видим Скандинавию, объединенную в огромный массив суши, образующий северо-западный выступ Европы. Дело в том, что бассейну Балтийского моря еще только предстоит сформироваться. А где Британия? Как и Скандинавия, она расположена на широком полуострове, выступающем на север из современной Франции. Нет ни Ла-Манша, ни Ирландского моря. Еще больше сбивает с толку форма средиземноморских земель. На западе система Кордильера-Бетика (включающая Сьерру-Неваду и Балеарские острова) по-прежнему образует отдельный гористый остров, расположенный у входа в Средиземное море – там, где сейчас располагается Гибралтарский пролив. Восточнее лежит Тоскания, связанная с материком каким-то стебельком, словно свисая с Приморских Альп. Италия при этом соединена с Турцией, материковая Греция – полуостров поменьше размером, а восточные части Европы вплоть до Румынии на севере лежат под водой.

Как объяснить эти различия? Уровень моря в раннем плиоцене был на 25 метров выше, чем сегодня. Однако многие части Европы, находящиеся сейчас под водой, в то время были сушей. Причина в эрозии на севере, вызванной последующими ледниками, которые разрушали землю, создавая каналы и заливы, придающие Северной Европе ее современный вид. А вот большая часть работы по формированию юга сегодняшней Европы была выполнена неуемной энергией тектонических плит при движении Африки на север.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кругозор Дениса Пескова

Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек
Красный рынок. Как устроена торговля всем, из чего состоит человек

На красном рынке можно купить что угодно – от волос для наращивания до почек для пересадки. Но вот законы этого рынка, как и законы всякого теневого бизнеса, совсем неочевидны. Рынок человеческих тел существует в параллельной реальности – он далек и одновременно очень близок.В этой книге журналист Скотт Карни, работавший для BBC и National Geographic TV, рассказывает о том, как устроен этот параллельный мир. Написанный Карни триллер разворачивается в Индии, где предметом сделки может стать что угодно – от склянки с кровью до целого скелета. Впрочем, Индией его путешествие не ограничится: желающие купить вашу почку гораздо ближе, чем кажется на первый взгляд.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Скотт Карни

Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное
Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850
Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Представьте, что в Англии растет виноград, а доплыть до Гренландии и даже Америки можно на нехитром драккаре викингов. Несколько веков назад это было реальностью, однако затем в Европе – и в нашей стране в том числе – стало намного холоднее. Людям пришлось учиться выживать в новую эпоху, вошедшую в историю как малый ледниковый период.И, надо сказать, люди весьма преуспели в этом – а тяжелые погодные условия оказались одновременно и злом и благом: они вынуждали изобретать новые технологии, осваивать материки, совершенствовать науку. Эта книга рассказывает историю самого трудного, но, возможно, и самого прогрессивного периода в истории Европы.

Брайан Фейган

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука

Похожие книги