Exemplar

В прологе к своему латинскому произведению Г. Сузо упоминает об «увещательных посланиях» (litterae exhortoriae) магистра Хуго. Посланий, как известно, всего было семь. Они составлялись с 1333 по 1341 год и распространялись во время проведения провинциальных и генеральных конвентов доминиканцев. В прологе же к «Часослову Премудрости» К. Бильмайером были обнаружены прямые заимствования из первого послания Хуго де Восман. Обнародованное в Дижоне на Троицу 1333 года, послание могло достичь Островной обители Констанца спустя несколько недель. При этом цитат из второго, Лиможского, ожидаемого в Констанце к концу июня 1334 года, и всех следующих посланий магистра Хуго в «Часослове» не обнаружено. Исходя из этого, промежуток с середины 1333 по середину 1334 года был установлен как время завершения «Часослова» — при том, впрочем, допущении, что пролог к нему составлялся уже после того, как была написана его основная часть (см.: Seuse 1977: 20-23).

Важное значение для датировки «Часослова Премудрости» имеет помещенное в гл. 5 кн. I видение об овне. С легкой руки В. Прегера оно получало неверное толкование, ибо его детали соотносились с событиями многолетнего противостояния Людвига Баварского с Папой Иоанном XXII. При этом, как демонстрирует П. Кюнцле, многие частности видения не привлекались, поскольку не могли быть истолкованы в заданном ключе (см.: Seuse 1977: 23—24). Созерцание было истолковано заново архиепископом К. Грёбером на основе предпринятого им исследования констанцских хроник. Грёбер убедительно показал, что в видении об овне отражена борьба двух претендентов на епископскую кафедру Констанца, Николая Кенцингенского и графа Альбрехта фон Хоенберг. Упомянутые в видении образы (среди них изображение овна на щите Николая, семьдесят вождей патрицианской партии и т. д.) были удовлетворительно истолкованы посредством соотнесения их с событиями конца весны—лета 1334 года. Видение завершается сценой сокрушения овна — так изображается временное поражение Николая, за которым последовали его победы, признание со стороны императора и посвящение в сан епископа Констанцского. Но окончательная победа Николая Кенцингенского не получила, в силу хронологических причин, отражения в видении, поскольку «Часослов» был к этому времени уже завершен. Таким образом, посредством расшифровки образов видения об овне К. Грёбером (см.: Gröber 1941: 86—90) были подтверждены датировки К. Бильмайера, полученные им при анализе цитации «увещательных посланий» Хуго де Восман.

IV. «Часослов» и «Книжица Вечной Премудрости»

В связи с обстоятельствами составления и распространения «Часослова» и «Книжицы Вечной Премудрости» вопросы вызывает формулировка обвинений, предъявленных их автору на Маастрихтском капитуле 1330 года. Дело в том, что Г. Сузо вменялось написание не книги, но «книг» (bûcher):

Ему были предъявлены многие обвинения, а среди них вот какое. Они утверждали, что он сочиняет книги, в которых содержится ложное учение, его же еретическими нечистотами загрязнена вся страна (с. 59 наст. изд.).

Но что это за «книги»? Одной из них, безусловно, была «Книжица Истины». По поводу второй можно выдвинуть несколько предположений. К. Бильмайер, вслед за В. Прегером, допускал, что «книги» являются не чем иным, как метонимическим обозначением все той же «Книжицы Истины» (см.: Seuse 1907: 93*; Preger 1874—1893/2: 330). Маловероятно, чтобы речь шла о каком-нибудь утраченном и на сегодняшний день не известном опусе Г. Сузо. О нем, во всяком случае, сохранились бы упоминания. С большей долей вероятности следует предположить, что за обозначением «книги» стояла «Книжица Вечной Премудрости» (и поэтому, защищая ее, автор направил латинский ее перевод, «Часослов», генеральному магистру Хуго де Восман) либо одна из ее проторедакций, имевшая самостоятельное хождение в кругу Божьих друзей. На сегодня ответа на эти вопросы не существует.