Ф. И. О. Три тетради

2. Если родители мои решили, что девочку называет отец, а мальчика мать, то это было оттого, что у матери для меня, родись я мальчиком, имя было заготовлено: Михаил. То есть была бы я «Михаил Ярхо», а с 1979 года «Михаил Медведков» – имя, на которое я здесь отзываюсь. Но и на имя «Ярхо» отзываюсь не меньше; я его все же поносила, и пусть не сохранила (расплескала), но смысл его от этого только усилился. Прав оказался французский чиновник, записавший меня: Medvedkova, Yarkho Olga Anat. Есть в этой бессмыслице смысл.

Что же до антропомастики, то эта наука еще скучнее, чем генеалогия. Ни то ни другое невозможно превратить в текст. Список сопротивляется тексту, от списка рябит в глазах. Ну что в самом деле объясняет факт происхождения имен от названий профессий, или мест, или животных? Лебедевы, Синицыны… ну и что? Хотя, вероятно, это важно и кому-то понятно, просто книжка моя не про это.

Хотя и про это тоже.

Вот, например, девичья фамилия матери моего мужа Besson происходит от поздней латыни: bissus, то есть от «близнецов». Чего проще: родились близнецы и в удивлении перед этим чудом их прозвали «близнецами». Но это фамилия, а имя? Имена близнецов.

В русской сказке «Два Ивана» близнецы, сыновья Ивана, оба носят имя Иван: каждый из них, даже на большом расстоянии, чувствует, что происходит с другим. Зовут «Иван!» этого, а откликается тот. Одно имя – общая жизнь.

У Шекспира в ранней и короткой «Комедии ошибок» (по мотивам комедии Плавта «Менехм») близнецов зовут обоих Антифол и обоих слуг, также близнецов, добавленных Шекспиром, зовут Дромио. У Плавта понятно, что произошло: Менехмом звали деда, одного из близнецов назвали по деду (так часто называли, через поколение); его брат думал, что тот умер, и решил сам назваться Менехмом, чтобы имя деда не пропало. Так они оба оказались под одним именем. А у Шекспира сначала сказано: «столь похожи друг на друга, что их можно было различать только по именам», а потом оказывается, что и зовут их, безо всякой на то причины, одинаково. Зелинский прямо пишет, что насколько у Плавта эта фикция общего имени естественна, настолько у Шекспира она неоправданна. Ибо Шекспиру это неважно, главное для него чудо и парадокс: два совершенно одинаковых (и совершенно разных) человека. Тайна личности.

3. Очень волновала проблема близнецов такого влюбленного в Шекспира писателя, как Торнтон Уайлдер, бывшего одним из двух, выжившим близнецом. Близнецы у него фигурируют в одной из историй «Моста короля Людовика Святого», и очень интересно, не напрямую, в сценарии, по которому снят фильм Хичкока «Тень сомнения». Это был первый фильм Хичкока, созданный в Америке в 1943 году. Сценарий написан по мотивам подлинного происшествия, но Уайлдер – писатель с символическим темпераментом; так что он из анекдота сделал притчу о добре (обычном, провинциальном) и о зле (романтическом, столичном, «интересном», с налетом дендизма). Добро, представленное образом юной, отважной девушки, умницы Чарли Ньютон, и зло, представленное образом ее красавца дяди, коварного убийцы богатых вдов Чарли Оклея (Дубовый), поначалу друг в друге отражаются. Мы узнаём, что девушка названа Чарли в честь дяди, которого мать обожает (это ее младший брат). Ей даже мнится, что они с дядей как бы близнецы. Чарли верит в телепатию: то есть в то, что между ней и дядей имеется тайное взаимопонимание. Но в тот момент, когда девушка (ее играет прелестная Тереза Райт с ее неподражаемой, птичьей походкой) начинает догадываться о том, кем на самом деле является дядя, мы вдруг, «случайно» узнаем, что зовут ее на самом деле не Чарли, а Шарлоттой. Добро и зло оказываются тезками только на первый взгляд. Вся история дальше о том, способны ли будут эти псевдоблизнецы отдалиться друг от друга, отказаться от призрачного родства.