Феномен поколений в русской и венгерской литературной практике XX–XXI веков

В конце 1970-х отдельные стихи Петри все-таки стали появляться в венгероязычной литературной периодике – сначала в издававшемся в Югославии журнале «Уй Симпозион» (“Új Symposion”), а затем и в менее «цензурных» венгерских журналах «Мозго Вилаг» и «Кортарш».

Как и для многих советских диссидентов, ужесточение цензуры в отношении Петри произошло после публикации его текстов в переводах на Западе. В 1984 году в США был опубликован перевод его стихотворения, написанного на смерть Брежнева, из-за чего следующий венгерский сборник, название которого можно перевести как «Они считают, что» (“Azt hiszik”, 1985), Петри пришлось снова выпустить в самиздате. Именно в этот сборник вошли, наверное, самые зрелые и совершенные историко-политические тексты Петри – «Электра», «Рождество 1956 г.» (ряд стихотворений также содержит рефлексию поэта и на события российской истории, например “If” – о Горьком на Капри, «Предположительно», где фигурируют Бухарин и Беломорканал, или «Памяти Леонида Ильича Брежнева»). В «Электре» античные Микены прочитываются как кадаровская Венгрия, а Эгисф с «лицом подмастерья брадобрея» – как сам Янош Кадар. «Рождество 1956 г.» – характерное для исторической оптики Петри наложение личного события (последнее рождество детства) на масштабное историческое (канун года революции), позволяющее превратить самые ничтожные будничные происшествия и поступки в символы целой эпохи.

«Они считают, что» стал последним концептуальным сборником поэта. После «смены режима» – перехода Венгерской народной республики от однопартийного режима к многопартийной парламентской республике в 1989 году – Петри вернулся в «общее» пространство и в политическом, и в поэтическом смысле: участвовал в создании венгерской либеральной партии «Альянс свободных демократов», из которой в 1994 году вышел, и, наконец, выпустил сборник стихов разных лет «Где-то оно есть» (“Valahol megvan”, 1989), в котором были представлены и свежие стихи, и циклы, прежде публиковавшиеся в самиздате, правда в сокращенных вариантах. После недолгих занятий публичной политикой в первой половине 1990-х годов Петри перестал активно участвовать в политической жизни, однако продолжал писать публицистические тексты и давал многочисленные интервью на актуальные темы, а также работал в редакции журнала «Холми» (“Holmi”). В 1990 году в сборнике «То, что не вошло» были опубликованы стихотворения, не вошедшие в предыдущую книгу. В последнее десятилетие жизни Петри выпустил еще несколько книг стихов и переводов – в том числе и «Стихи 1971–1995» (1995). В начале 1990-х годов вернулось и официальное признание в виде премий – Аттилы Йожефа (1990) и Кошшута (1996). В 2000 году поэт, утверждавший: «Помимо стиха, у меня жизни нет: / я – стих», – умер от рака гортани (как и другой выдающийся венгерский поэт Михай Бабич).

На протяжении двух десятилетий после смерти Петри в венгерском литературоведении продолжаются дебаты о том, насколько он воплотил дух поколения и какова степень актуальности его поэзии сегодня. По мнению Шандора Радноти, одного из самых известных исследователей творчества Д. Петри, литературный интерес к поэту связан с тем, что в 1970-е годы он, вместе с Деже Тандори и Иштваном Вашем, буквально «взломал» привычный поэтический язык, но, в отличие от того же Тандори, чьи тексты часто представляют собой изощренную словесную игру, был более доступен широкому читателю[785]. Кроме того, с личностью Петри связан человеческий и литературный миф, в котором Петри явился воплощением оппозиционной культуры – поэтом, у которого даже «любовная лирика стала политической»[786].

Показательный разброс находим в подборке мнений о Петри и посвящений ему, предложенной журналом «Пушкин утса» в 2009 году: если для современников Дёрдь Петри (как в положительном, так и в отрицательном смысле) – проводник идей находящейся в оппозиции к власти молодой восточноевропейской интеллигенции, воплощение «духа 1968 года», человек, порвавший с доктринерским марксизмом, но связанный с «новым марксизмом», то есть носитель идей поколения и даже традиций Аттилы Йожефа (как бы это ни противоречило собственным утверждениям поэта, приведенным выше), то многим поэтам и критикам последующих поколений он видится «мифом», «культовым поэтом демократической оппозиции», представителем «дедов» или «отцов» (как в стихотворении Золтана Шопотника «Толькопетри»)[787]. За год до этого, в 2008 году, в литературных кругах Венгрии разыгралась бурная полемика в связи со статьей литературоведа Чабы Кароя «Конец мифа Петри», в которой критик утверждал, что «Петри был всего лишь поэтом ушедшей субкультуры. <…> С ее исчезновением, как я сейчас вижу, растворяется и значительная часть мифа Петри. А это был великий миф. Был, да сплыл»[788].