Феномен поколений в русской и венгерской литературной практике XX–XXI веков

Тема поэтического поколения вбирает в себя тему общей памяти культуры, о чем свидетельствуют все стихотворения, выполненные в жанре «на смерть поэта»: «Принесли мы Смоленской заступнице, / Принесли пресвятой Богородице / На руках во гробе серебряном / Наше солнце, в муке погасшее, – / Александра, лебедя чистого» (1921)[423]; «Умолк вчера неповторимый голос, / И нас покинул собеседник рощ» (I960)[424]; «Не странно ли, что знали мы его? / Был скуп на похвалы, но чужд хулы и гнева» (1921)[425].

Единство мертвых и живых поэтов перед лицом вечности для Ахматовой несомненно. В стихотворении «Нас четверо» поэт ощущает умерших неотъемлемой частью своей и всеобщей жизни, поскольку убеждена: «Наше священное ремесло / Существует тысячи лет…»[426]. Перекличка на «воздушных путях» поэзии и духовности дает силы отступить «от земного всякого блага», спокойно принять смерть: «Все мы немного у жизни в гостях, / Жить – это только привычка» (1961)[427].

Материалы «Записных книжек», в которых Ахматова нередко размышляет о механизмах памяти и времени, позволяют говорить о синонимичности для поэта понятий «поколение», «современники» (часто в значении «свидетели эпохи»). При этом слово «свидетель» оказывается оценочным, что подтверждает ряд контекстов. В одной из записей, включающих характеристики, даваемые слушателями «Поэме без героя», Ахматова приводит слова М. Зенкевича, сопровождая их характеристикой-подписью «отзыв современника»: «Поэма – трагическая симфония. Каждое слово прошло через автора. В поэме никаких личных счетов и даже никакой политики. Это поверх политики. Очень похоже (отзыв современника)»[428]. Другой пример: «М. б. никто так глубоко не понял и так тонко и верно не изобразил Вячеслава Иванова, как Бердяев, но говорит о нем с точки зренья современника и не поэта» (подчеркнуто А. А. Ахматовой. – Авт.)[429].

Еще одной характеристикой представителей поколения начала века в творчестве Ахматовой нередко оказывается «бестелесность»: в качестве героев выступают тени, появляющиеся «под видом ряженых». Показательно, что стихотворение «Современница» (1940) первоначально называлось «Тень»: «Всегда нарядней всех, всех розовей и выше, / Зачем всплываешь ты со дна погибших лет? – / И память хищная передо мной колышет / Прозрачный профиль твой за стеклами карет»[430].