Феррагосто

– Я знаю Маддалену не так давно, – начал Франко, когда увидел, что все внимание приковано к нему, – и наше знакомство стало счастливейшим стечением обстоятельств. Так случается, что люди встречают кого-то и понимают, что их сердце еще способно биться. Это и случилось со мной. Мы провели не так много времени вместе, но даже его достаточно, чтобы понять важную истину. – Он сделал паузу и взглянул на девушку. – Поэтому сегодня, дорогая Маддалена… – В руке его блеснуло кольцо с россыпью мерцающих бриллиантов. – Перед свидетелями, самыми близкими мне людьми, я прошу твоей руки. А сердце, я смею надеяться, уже мне принадлежит?

Ошеломленная Маддалена смотрела на Франко, не в силах сказать хоть слово. Из оцепенения ее вывел голос подруги.

– Быстрее решайся, скоро полночь, сможешь говорить, что помолвилась в прошлом году! – выкрикнула Ева Гоцци, и гости поддержали шутку смехом.

– Я согласна, – пылая румянцем, выдохнула Маддалена и протянула возлюбленному руку. Франко надел кольцо на палец и запечатал помолвку долгим поцелуем, а затем, счастливый, повернулся к гостям. Раздались поздравления и звон бокалов, Томазо вскочил с места, заключая друга в объятия, синьора Гоцци утирала слезу. И только два человека, сидящие за столом, не могли разделить этой радости. Виктория, внезапно побледневшая, с неестественно широкой улыбкой тоже было поднялась, салютуя молодым, но не нашла в себе сил сказать хоть слово и вновь присела на свое место, ощущая слабость в ногах. К моменту, когда основная суета улеглась, она уже вполне взяла себя в руки, вот только как ни старалась она скрыть свои эмоции, они не остались незамеченными. Внимательный взор Донаты сумел за собственной искренней радостью разглядеть нервозность, контрастом сквозившую в каждом жесте англичанки. И занятая размышлениями об этом неожиданном наблюдении, она упустила из виду мужа, чьи зрачки превратились в две маленькие, свирепые точки. К тому же в этот самый миг настенные часы ожили, принявшись бить двенадцать, и все загомонили, поднимаясь и наполняя бокалы. Наступал новый, 1910 год.

Глава 12

Ланцио, Италия. 1972 год

Карло открыл глаза и осмотрелся, пытаясь понять, где находится. Сознание медленно возвращалось к нему, и он догадался, что лежит в своей постели в доме Донаты. Последнее воспоминание: он стоит в туннеле, но дальше – пустота. «Не приснилось же мне?» – подумал он, хотя точно знал, что поездка в туннель произошла на самом деле. Однако он решительно не понимал, куда делся промежуток времени между моментом, когда он стоял внутри темного алькова Клыка, и пробуждением. Мысли прервал скрип двери. Вошла помощница Донаты, Элена, которая с первого дня появления Карло в доме взяла заботу о нем на себя, привязавшись словно к сыну, которого у нее не было. На цыпочках, чтобы не разбудить спящего, она подошла к Карло и стала поправлять одеяло.

– Я не сплю, – отозвался Карло.

– Ох, мальчик, ну ты нас и напугал, графиня даже есть не может! – В голосе забота и тревога.

– Голова сильно болит.

– Чего бы ей не болеть, если ты так хорошо приложился о землю! – Она снова принялась поправлять постель. – Какое счастье, что синьор Энрике оказался рядом и вытащил тебя, страшно представить, что случилось бы, появись вдруг поезд!

– Я помню, что находился в туннеле, а очнулся здесь, – пробормотал Карло.

– Ты потерял сознание, и зачем только пошел в это жуткое место? Благодари Господа, что позаботился о тебе.

– Погодите, вы сказали, меня вытащил Энрике? Как он узнал, куда я направляюсь?

– Да он просто проезжал мимо, увидел машину, решил, что ты внутри. Пошел посмотреть, все ли в порядке, и нашел тебя прямо на рельсах! Синьор испугался и вытащил тебя, говорит, чуть спину не надорвал, ты ведь далеко зашел внутрь, понес же тебя черт!

– Но у меня нет машины, я приехал туда на такси.

– Значит, увидел такси! – отмахнулась она. – Да не все ли равно, он спас тебе жизнь, на твоем месте я бы поставила свечку за его здоровье! Пойду скажу, что ты проснулся. – И, не дожидаясь возражений, она засеменила к выходу.

Карло вздохнул и потер голову. Он вспомнил последние минуты перед тем, как потерял сознание. Теперь он в полной мере мог согласиться с Энцо Гори, который описывал туннель как источник всех несчастий, которые там приключились. «Это действительно странное место. Есть в нем что-то зловещее и необъяснимое. Как предчувствие, от которого невозможно отделаться». Мысли Карло снова прервал дверной скрип, и на пороге возник Энрике Партичини, а за ним Элена, которая тотчас принялась хозяйничать и первым делом подошла к окну и распахнула ставни. Там ярко светило полуденное солнце. Вот только Карло все еще не мог понять: полдень какого дня?

– Доната справляется о твоем самочувствии, – племянник графини бросил эти слова, не окрашивая их эмоциями.

– Думаю, я в порядке. Я должен сказать вам спасибо за то, что помогли мне.

– Не стоит.

– Но как же, вы спасли мне жизнь. Мне повезло, что вы были неподалеку, кстати, что вы делали возле Клыка?

– Ехал по делам.