Философ и теология

Тому человеку, который пожелает с достаточной точностью представить себе, что значила для нас философия Бергсона, следует запомнить одну дату. Бергсон в моей памяти был и остается прежде всего автором «Творческой эволюции», завёршившей первую ступень его философской карьеры. Все, что он опубликовал в этот период — начиная с «Эссе» и кончая «Творческой эволюцией» — было написано как-бы в одном ключе. Прочитанные по нескольку раз и послужившие предметом долгих раздумий, эти сочинения Бергсона давали всеобъемлющую интерпретацию (не в деталях, конечно, но в основных чертах) мира и человека, в котором мир достигает ступени самосознания. Мы чувствовали, что он оказал решающее влияние на наше формирование и обучил нас тому видению, согласно которому вселенная оказывается познаваемой. В определенном смысле можно сказать, что многие из нас так и не пошли дальше. Для меня откровение Бергсона обрело свои окончательные формы в 1907 году, когда была опубликована «Творческая эволюция». В тот момент он дал мне все то, что могло быть для меня полезным, и сказал все то, в чем я в то время нуждался. Я, конечно, продолжал штудировать эти великие книги, однако,у меня было такое ощущение, что Бергсон полностью выполнил свою миссию; то, что он мог еще сказать, было бы не развитием, а всего лишь продолжением, пусть и драгоценным. В течение тех долгих двадцати пяти лет, которые отделяют «Творческую эволюцию» от «Двух источников морали и религии» он, как нам было известно, работал над теми же проблемами, однако, мы без нетерпения ожидали плодов его раздумий.

Если говорить честно, то мы вообще ничего не ожидали от его нового труда. Созданная Бергсоном философия природы была для нас своего рода освобождением. О себе могу сказать, что в этом отношении я очень многим обязан ему, и у меня никогда не станет духу отрицать мой долг. Тем не менее, в том, что касается религии, дело обстоит иначе. Я в то время уже был верующим и знал, в чем заключается существо моей религии; поэтому те усилия, которые я прилагал для того, чтобы сделать мою веру более глубокой, чтобы прийти к более полному постижению тайны религии, не позволяли мне искать другую дорогу. Я уже жил внутри моей религии, когда Бергсон только отправился на поиски своей. Как я мог ожидать от него открытий в той области, самый смысл которой был для него недоступен из-за отсутствия личного опыта?

«Два источника» были опубликованы в 1932 году. Со мною тогда произошло нечто неожиданное, чего я не могу ясно объяснить самому себе. Еще менее удается мне оправдать это состояние, поскольку я понимаю, что в моей реакции присутствовали элементы иррационального, если не сказать неразумного. Отдавая дань вежливости, я сказал автору полагавшиеся в таком случае комплименты, а затем, сделав для книги хороший переплет, поставил ее вместе с прочими на полку моего книжного шкафа, где я и оставил ее, стыдно признаться, так и не прочитанной. Только сила моего восхищения Бергсоном может внести ясность в мое поведение. Я никогда не смешивал философию с религией. Если уж речь действительно зашла о религии, то это означает, что затронут самый важный вопрос всей моей жизни, хотя я и знал, что книга Бергсона не выходит за границы философии. Впрочем, этого и следовало ожидать, и я принял бы этот факт, если бы он относился к любому другому философу, идеи которого не были так прочно связаны с моими размышлениями; но мысль о том, что Бергсон открыто пустился в авантюру, которая, как я заранее знал, была обречена на провал — эта мысль мучила меня ужасно. Как бы то ни было, я все равно опоздал и ничего не мог сделать для того, чтобы предотвратить катастрофу, но быть ее свидетелем я не хотел.

Я вовсе не собираюсь утверждать, что я тогда поступил разумно; я просто рассказываю то, что произошло. Мне претила идея пуститься вместе с моим учителем, которого я так любил, в паломничество по всем тем местам, которые я знал с детства. Источники религии невозможно найти там, где кончается философия; если уж мы собираемся говорить о религии, то следует исходить из нее, так как религия не имеет источника — она сама является источником; другого пути к ней просто не существует. То, что мне хотелось бы узнать о религии, Бергсон был просто не в состоянии мне сообщить. Какое-то беспокойство не позволяло мне приступить к чтению этого последнего произведения — лишь позднее, после того, как я сам уже установил смысл слов «вера» и «теология», я решился взяться за чтение этой книги. С первых же страниц ее очарова. :ие вновь захватило меня. Иногда я на мгновение прерывал чтение и откладывал книгу — так мы иногда хотим задержать течение музыки, чтобы она никогда не кончалась, хотя она должна протекать, чтобы существовать. С другой стороны, книга подтвердила мои худшие опасения— даже более того. Не то чтобы отдельные фразы или эпизоды оказались неудачными — вся книга была, как говорится, «не на тему». Сам автор прочно обосновался снаружи, за пределами темы, да так там и остался.