Видно, как война, всегда неизбежная между Расами, поскольку все Расы стремятся к господству и к распространению по земле, развила ряд полезных знаний в Белой расе, сделав ее в состоянии успешно бороться против Черной расы. В этом случае я раскрыл происхождение ряда установлений и обычаев, принцип которых, погруженный в мрак столетий, ускользал от исследований ученых. Безусловно, с интересом была отмечена первая организация кельтского народа, неизгладимый отпечаток которой обнаруживается более или менее отчетливо у всех наций, идущих от одного корня. Осмелюсь льстить себя надеждой, что буду прощен за детализацию отдельных гипотез, пошедших на пользу удивительной истине целого. Если ситуация с Волюспой, к примеру, показалась чересчур поэтической, то можно, по крайней мере, согласиться, что она не вышла за рамки вероятного, ведь все сохраненные нашими предками светские и религиозные обычаи говорили о возможности подобной ситуации. Невозможно, чтобы картина такого размера, подвергшаяся стольким бедствиям и продолжающаяся такое долгое время, не несла в себе определенные изъяны для исполнения и определенные черты для реставрации.
С конца первой Книги видно, как была развита интеллектуальная сфера в Гиперборейской расе и появился культ. Вторая Книга показала следствия этого первого развития. Примем во внимание здесь, как политика, поначалу испытывавшая влияние религии, стала противодействовать ей; отметим, что первый раскол, произошедший у Кельтов и давший рождение кочевым народам, был чисто политическим; и вспомним о сказанном мной в последней Книге, что все распри по недоразумению названные религиозными, все схизмы берут свое начало вовсе не в самой сущности религии, но только в культовых формах, которыми овладела политика. Не менее важное наблюдение, касающееся суеверия и фанатизма, могло быть сделано в этой второй Книге. Можно видеть, сколь часто заблуждались, обвиняя Религию в сих чуждых ей злоупотреблениях; и особенно, сколь ошибочно полагали, будто теократия могла управлять этими пороками. Но, наоборот, теократия им ставит предел. Суеверие и фанатизм правят лишь там, где формы культа, в которых захватили господство Судьба или Человеческая воля, встают на место Религии, заглушив в ней голос Провидения. Но когда Провидение обретает сосуд, способный слышать его голос, в лице Пророка, Теократа, суверенного Понтифика, провиденциального посланника, всякое суеверие исчезает, и человеческая кровь больше не наводняет алтари.
Мне бесполезно повторять об основании Вселенской империи необыкновенным человеком, чья слава наполнила Мироздание, по имени Рам, Овен; Скандер двурогий; Озирис, Глава людей; Дионис, божественный разум; Жиам-Шид, господствующий во Вселенной и т. д. Я сказал о нем почти все, что мог сказать, не впадая в подробности, чуждые этому произведению. Отметим только снова, что лишь приняв существование этой Империи, можно овладеть смыслом ряда обычаев, общих для всех народов, как, например, короновать царей и возлагать митру на понтификов, поднимать их троны на определенное число ступеней, давать скипетр в руки одних, а пастырский посох в руки других. Постоянная форма алтарей, способ преклоняться, призывая Божество – все свидетельствует об универсальном обряде, отпечаток которого до конца не стерся, претерпев бесконечные изменения, коим подверглись культы. Могут ли ученые-филологи без восхищения смотреть на то, что главные формы речи повсюду одинаковы и что всеобщая Грамматика, зиждущаяся на общих основаниях, говорит о существовании универсального языка, осколки которого обнаруживаются во всех местах? Если вопрос о поэзии, то стоит ли сомневаться, что рифма, принятая у Китайцев и Арабов, и известный стихотворный размер Индусов, как и Скандинавов, восходят к одному и тому же источнику? Посмотрите на музыку: это чудесное искусство везде, где о нем ведают, применяет по семь нот в каждой октаве, разделяя их на пять тонов и два полутона? Как объяснить все эти вещи и бесконечное множество других, о которых слишком долго говорить, если не рассматривать их в качестве реликтов расколовшегося религиозного и политического единства? Нужно доверять на сей счет священным книгам Индусов, принимая, как неоспоримую истину, существование Вселенской империи Рама. Именно в священных книгах я почерпнул основную часть вещей, сообщенных мной о распаде этой Империи и о причинах политических расколов, которые привели к ее падению. Именно в жреческих архивах древних наций я искал необходимые документы для содержания моей третьей Книги, проследив историю Человеческого рода от появления Рама до появления Пифагора. Эта первая часть моего произведения может рассматриваться, в частности, как более умозрительная и философская, чем вторая, опирающаяся на более неоспоримые документы и не отклоняющаяся в фактической хронологии от обычного хода истории.