Французская демократическая миссия в Европе и ее конец

Этим путем надеялись обрести духовный базис для военного противостояния с новой Германией. В прошлой мировой войне под маской защиты демократической свободы против прусского империализма в действительности велась борьба за исключение Германии, как сильного конкурента интернациональных экономических и финансовых магнатов, для трансатлантического гешефта. На этот раз пошли дальше. Перед печальной необходимостью бороться за порядок, который в своем становлении освобождался от международной финансовой и долговой системы, пригвожденной перед Европой к позорному столбу, привычная маскировка этой системы велась на глазах. Тогда международная плутократия на благо своего гешефта стремилась к тому, чтобы ничто не угрожало ее системе и господствующему положению в мире. Теперь видели, что и то и другое подвергалось опасности. Идеологическим базисом для нового столкновения были, однако, идеалы 1789г., во имя которых велась мнимая борьба за демократию и свободу против угрозы национал-социалистического порабощения.

Этот базис был тщательно подготовлен. Франция точно знала, какое огромное влияние могут оказать идеологические усилия на ее собственную силу сопротивления и на материальную мобилизацию мира /см. к этому Вайнбандль Ф., «Борьба против философии немецкого идеализма во французской и английской военной пропаганде», «Кильский журнал», 1940г., с.187/.

II. Духовная подготовка миссионерской борьбы 1939г. с помощью французской теории

Французская теория систематически отрабатывалась. В течение шести лет после революции 1933г. она занималась подробным изучением национал-социалистического государства, загружалась работой о его ведущих ученых, правоведах, германистах и философах и, таким образом, мир западной демократии рисовал себе образ новой Германии. В результате разнообразные нюансировки и контурные линии всегда сводились к тому, что Франция и мир должны были увидеть в национал-социализме новую опасную форму абсолютистского государства, потому так опасного, что оно, как это понималось, должно было содержать внутри себя сохранившиеся формулировки абсолютизма.

В этой картине появляется Фюрер, как диктатор намного могущественнее кайзера, искусственный «сверхкайзер», в сравнении с которым «Вильгельм II должен был рассматриваться как не имеющий влияния добродушный господин» /«Европа в опасности», «Le Temps», 22.08.1939г./. Повиновение Фюреру считалось результатом воздействия на его подданных, ослепленных послушанием. Их представительство – Рейхстаг «собирается только чтобы выслушать приказы повелителя, и не имеет в своем распоряжении никаких средств, чтобы выразить чувства страны, если они не совпадают с планами верхушки, которые навязываются народу и намного могущественнее, чем это было при кайзере» /«сессия Рейхстага», «Le Temps», 31.01.1939г./.

По этому представлению, народная общность является искусной маскировкой всех действий Фюрера. Народным голосованием /выборами/ называются мероприятия, с помощью которых на государственное управление должна быть наброшена завеса права, и этим выборы внешне, хоть в малой степени должны сохранить демократический фасад и, таким образом, приноровиться к миру /характерны формулировки полностью находящегося под французским влиянием норвежского писателя А.Бергсгарда в работе «Демократия и диктатура», 1934г., с.36, переведенной на шведский язык Гуннаром Фуруландом/. Здесь все немецкие разъяснения о сущности народной общности и смысле голосования за Фюрера, исходя из его положения внутри нее, рассматриваются лишь как маскировочные меры, предписанные правительством и национал-социалистической наукой, которая не свободна и томится под духовным и физическим давлением этой системы, поневоле вынося свои научные суждения.