Французская демократическая миссия в Европе и ее конец

Война, которая замышлялась как средство выздоровления от общественных недугов демократии, показала ее пустоту во внутри- и внешнеполитическом отношениях /см. к этому – Ф.Бербер, «Победа над Францией», Ежегодник внешней политики», 1940г., с.480/. В судьбоносное время, когда подлинность расходится с фальшью, Франция представила миру полное признание внутренней несостоятельности демократии, которая когда-то восхвалялась как идеал человечества и как безошибочное решение всех политических и социальных проблем. Если бы у этой демократии существовали какие-либо подходящие идеи для будущего, то война должна была привести к их вызреванию и проявлению. Верили, что демократии достаточно только выдержать испытание огнем, чтобы с нее осыпались все шлаки; тогда она воссияет с новой силой, вспомнит о свое сути и докажет свое превосходство перед новой Германией.

В действительности война вызвала полный крах демократии. Эта демократия, понесшая поражение от Германии, сплоченной политически и социально, привела к осознанию того, что Франция противилась воплощению новых политических и социальных идеалов. Война была выиграна, так как германская молодежь была глубоко убеждена в том, что противоборство с Францией значило больше, чем политическая силовая борьба между правительствами. Молодежь Германии боролась за свое будущее, она боролась против того, чтобы дыхание смерти французской демократии с победой Франции не утихало над поколениями народа, который осознал свою волю к новой жизни и силу стремления к новому пути. Война должна была стать выигранной. Возможно, народ никогда бы не пришел к ясному сознанию того, за что он боролся, которое принесла война. Франция хотела сокрушить установленные в Германии новые формы политического и социального характера. В войне 1939г. вновь обнаружилось, какой смысл принесли народу идеи борьбы, указавшие путь в будущее, и для которых он готов был пожертвовать всем. Однако французский фронтовик 1939г. обнаружил себя в трагической роли, когда он должен был отстаивать кровью порядок, который в действительности оказался препятствием для всякого социального и политического прогресса.

Французское правительство времен революционной войны могло объявить себя борющимся за новый политический и социальный порядок. С победоносным окончанием войны сограждане должны были окончательно решить, будут ли они навечно освобождены от

«чудовищных королевских налогов, церковной десятины, господских выделений, 81% прямых налогов, которые поступали от исполняющих экзекуции солдат, от судебных конфискаций, от барщины, от лесных сторожей и надзирателей по произволу сборщика налогов и чиновника администрации, с неторопливостью и пристрастностью судопроизводства, с необдуманностью и грубостью полиции и выходками жандармерии /Тэн,И., «Происхождение современной Франции», изд.3, ч2, с.134, на нем. языке/.

Столетиями из поколения в поколение каждый мог подвергнуться такому налогообложению, изнурялся жестоким обращением, должен был терпеливо сносить все беды, угнетение и пренебрежение. Французские соотечественники могли из собственного опыта увидеть разницу между их прежним и сегодняшним положением, и они призывали к борьбе.

Но как французское правительство в войне 1939г. должно было обосновать своим гражданам необходимость сохранения демократического порядка, переносить радости и горести, заставить французскую молодежь проливать кровь? Что получила бы французская молодежь, если бы Франция Рейно, маскировавшаяся идеалами 1789г., призывавшая к борьбе за демократию, на самом деле одержала победу? И каким был бы тогда мир? Не осталось бы ничего другого, кроме гнетущего сознания того, что с этим будущие поколения, народы, будут постоянно посылаться на смерть ради финансовых и спекулятивных интересов господ, и всякий социальный и политический прогресс должен быть подавлен силой.

V. Демократия и Новый Порядок в Европе