Читаем Французская кухня в России и русской литературе полностью

КОМПОТ (compote) — название компота, этого десертного напитка из сваренных фруктов или ягод, пришло, несомненно, из Франции. Однако французы под компотом понимают не напиток. Для них это разновидность конфитюра: вареные или даже свежие фрукты с небольшим количеством сахарного сиропа. Что же касается истории компота, то с ним произошла трансформация, чем-то напоминающая историю с бланманже. Слово compote во французский язык вошло из языка латинского, в котором прилагательное compositus имеет значение «сложный», «составной». По-видимому, этот термин был взят из‐за того, что для приготовления компота используется несколько компонентов. Впервые этот термин мы встречаем во французской кулинарной книге конца XIV века «Le Ménagier de Paris» — еще в архаичном написании composte. Здесь он предлагается в качестве десерта наряду с драже, слоеными пирожками, фланами, фигами, финиками и виноградом[633]. Но затем мы видим «компот» как суп — настоящий суп из нескольких компонентов: мяса, сала и специй. Так, например, у Франсуа Пьера де Ла Варенна термин compote — синоним hoche-pot («ошпо» — мясо с овощами в бульоне): «compote, ou hoche-pot»[634]. Хотя у Ла Варенна уже появляется блюдо «compote douce» — «сладкий компот», это еще не современный компот, а блюдо из голубиного мяса, запеченного с фруктами — виноградом, сливами, корицей, гвоздикой и сахаром[635]. Однако далее у Ла Варенна следует большой перечень фруктовых компотов — яблочный компот, каштановый, лимонный, апельсиновый и другие[636]. Конец XVII века — время перехода от «мясных компотов» к фруктовым. Если Массьяло в 1691 году предлагает еще compote de pigeons (компот из голубей), то у Жана Рибу в 1680 году уже нет «мясных компотов», а только привычные рецепты компотов из яблок, лимонов, апельсинов[637]. Знаменитый французский проповедник и писатель конца XVII — начала XVIII века епископ Франсуа Фенелон дал следующее определение термину «компот»: «Mets de dessert consistant en fruits cuits à l’eau et au sucre» («десертное блюдо, состоящее из фруктов, сваренных в воде с сахаром»). Но все же «компот из голубей» не исчез из французских кулинарных книг, и рецепты этого «компота» присутствуют в них вплоть до середины XIX века[638].

КОНСОМЕ (consommé) — крепкий осветленный бульон, который готовится на основе куриного или говяжьего бульона и, как правило, подается с пирожком или гренками. Термин consommé — это причастие от французского глагола consommer, происходящего от латинского глагола consummare (совершать, завершать). Так что consommé — это «совершенный» или «завершенный» бульон. Во французскую кулинарию термин вошел в середине XVII века: его часто использует Ла Варенн, но у него это не особый вид бульона, а boüillon bien consommé, то есть «хорошо сваренный бульон»[639]. Первый же рецепт консоме как особого вида бульона приводит Пьер де Лун:

Консоме. Положите кусок баранины в глиняный горшок, вместе с каплуном и рулькой говядины. Залейте тремя пинтами воды и поставьте варить на малом огне до тех пор, пока он не уменьшится наполовину. Процедите через марлю[640].

КОНФИТЮР (confiture) — французское желеобразное фруктовое или ягодное «варенье», получаемое путем уваривания в сахарном сиропе.

КОТЛЕТА (côtelette) — французское мясное блюдо, название которого происходит от старофранцузского слова costelette (маленькое ребрышко), диминутива от coste (ребро), слова, заимствованного из латинского языка (costa). Название la char des costelettes (мясо на ребрах) во французскую кулинарию входит в конце XIV века, начиная с книги «Ménagier de Paris»[641]. У Ла Варенна costelette тоже еще не самостоятельное блюдо[642]. Эпоха котлет началась в середине XVIII века, и начал ее Менон, который привел множество рецептов котлет из говядины, баранины и свинины[643]. В начале XIX века уже очень обстоятельные рецепты котлет приводит Альбер[644]. В русской кулинарии в дальнейшем, как известно, значение этого термина расширилось, и появились не только рыбные, но и картофельные, свекольные и капустные котлеты. А ребро, то есть кость, в котлете исчезло. Хотя в стихотворении Анатолия Мариенгофа «Шуточные» котлета представлена еще в первоначальном, «французском» стиле, с косточкой: «Обглоданная кость котлеты / С надменностью летела в потолок…»[645]

Именно котлета с косточкой запечатлена и во французской литературе: например, в романе Виктора Гюго «Отверженные» один из героев, Мариус, «котлеткой, которую он сам жарил, питался три дня. В первый день он съедал мясо, на другой — жир, на третий обгладывал косточку»[646].

Перейти на страницу:

Все книги серии Культура повседневности

Unitas, или Краткая история туалета
Unitas, или Краткая история туалета

В книге петербургского литератора и историка Игоря Богданова рассказывается история туалета. Сам предмет уже давно не вызывает в обществе чувства стыда или неловкости, однако исследования этой темы в нашей стране, по существу, еще не было. Между тем история вопроса уходит корнями в глубокую древность, когда первобытный человек предпринимал попытки соорудить что-то вроде унитаза. Автор повествует о том, где и как в разные эпохи и в разных странах устраивались отхожие места, пока, наконец, в Англии не изобрели ватерклозет. С тех пор человек продолжает эксперименты с пространством и материалом, так что некоторые нынешние туалеты являют собою чудеса дизайнерского искусства. Читатель узнает о том, с какими трудностями сталкивались в известных обстоятельствах классики русской литературы, что стало с налаженной туалетной системой в России после 1917 года и какие надписи в туалетах попали в разряд вечных истин. Не забыта, разумеется, и история туалетной бумаги.

Игорь Алексеевич Богданов , Игорь Богданов

Культурология / Образование и наука
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь
Париж в 1814-1848 годах. Повседневная жизнь

Париж первой половины XIX века был и похож, и не похож на современную столицу Франции. С одной стороны, это был город роскошных магазинов и блестящих витрин, с оживленным движением городского транспорта и даже «пробками» на улицах. С другой стороны, здесь по мостовой лились потоки грязи, а во дворах содержали коров, свиней и домашнюю птицу. Книга историка русско-французских культурных связей Веры Мильчиной – это подробное и увлекательное описание самых разных сторон парижской жизни в позапрошлом столетии. Как складывался день и год жителей Парижа в 1814–1848 годах? Как парижане торговали и как ходили за покупками? как ели в кафе и в ресторанах? как принимали ванну и как играли в карты? как развлекались и, по выражению русского мемуариста, «зевали по улицам»? как читали газеты и на чем ездили по городу? что смотрели в театрах и музеях? где учились и где молились? Ответы на эти и многие другие вопросы содержатся в книге, куда включены пространные фрагменты из записок русских путешественников и очерков французских бытописателей первой половины XIX века.

Вера Аркадьевна Мильчина

Публицистика / Культурология / История / Образование и наука / Документальное
Дым отечества, или Краткая история табакокурения
Дым отечества, или Краткая история табакокурения

Эта книга посвящена истории табака и курения в Петербурге — Ленинграде — Петрограде: от основания города до наших дней. Разумеется, приключения табака в России рассматриваются автором в контексте «общей истории» табака — мы узнаем о том, как европейцы впервые столкнулись с ним, как лечили им кашель и головную боль, как изгоняли из курильщиков дьявола и как табак выращивали вместе с фикусом. Автор воспроизводит историю табакокурения в мельчайших деталях, рассказывая о появлении первых табачных фабрик и о роли сигарет в советских фильмах, о том, как власть боролась с табаком и, напротив, поощряла курильщиков, о том, как в блокадном Ленинграде делали папиросы из опавших листьев и о том, как появилась культура табакерок… Попутно сообщается, почему императрица Екатерина II табак не курила, а нюхала, чем отличается «Ракета» от «Спорта», что такое «розовый табак» и деэротизированная папироса, откуда взялась махорка, чем хороши «нюхари», умеет ли табачник заговаривать зубы, когда в СССР появились сигареты с фильтром, почему Леонид Брежнев стрелял сигареты и даже где можно было найти табак в 1842 году.

Игорь Алексеевич Богданов

История / Образование и наука

Похожие книги

Очерки по русской литературной и музыкальной культуре
Очерки по русской литературной и музыкальной культуре

В эту книгу вошли статьи и рецензии, написанные на протяжении тридцати лет (1988-2019) и тесно связанные друг с другом тремя сквозными темами. Первая тема – широкое восприятие идей Михаила Бахтина в области этики, теории диалога, истории и теории культуры; вторая – применение бахтинских принципов «перестановки» в последующей музыкализации русской классической литературы; и третья – творческое (или вольное) прочтение произведений одного мэтра литературы другим, значительно более позднее по времени: Толстой читает Шекспира, Набоков – Пушкина, Кржижановский – Шекспира и Бернарда Шоу. Великие писатели, как и великие композиторы, впитывают и преображают величие прошлого в нечто новое. Именно этому виду деятельности и посвящена книга К. Эмерсон.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Кэрил Эмерсон

Литературоведение / Учебная и научная литература / Образование и наука