Французский абсолютизм в первой трети XVII века

Колоссальный рост приходится на долю «случайных» доходов главным образом от полетты и принудительных займов с чиновничества.[457] По сравнению с 1607 г. они возросли в 1620 г. более чем в 7 раз, а в 1622 г. — более чем в 11 раз, составив сумму в 20 млн ливров, т. е. 40 % всех доходов. По одной этой статье правительство получило в 1622 г. ⅔ суммы всех доходов 1607 г.

В целом доходы возросли в 1620 г. по сравнению с 1607 г. на 9 млн ливров (27 %), а в 1622 г. — на 20 млн (66 %), причем это значительное увеличение было достигнуто в первую очередь за счет обложения чиновничества, а затем за счет роста косвенных налогов.

Анализ расходной части бюджета 1622 г. показывает, куда ушли деньги, полученные в итоге этих дополнительных обложений. Они были истрачены на войну, на экспедиции против гугенотов. Расходы на армию поглотили более 22 млн ливров,[458] составив немногим менее половины всех расходов, в то время как в «мирном» 1607 г. на их долю приходилось всего 14 % и они лишь немногим превышали расходы на содержание двора и центрального аппарата. В 1622 г. двор и аппарат стоили в полтора раза дороже, чем в 1607 г.[459] Пенсии знати и дворянству возросли вдвое, но по сравнению с годами регентства Марии Медичи и гражданских войн 1614–1620 гг. (в среднем они составляли тогда 4.5 — 5.5 млн ливров в год) они несколько сократились.[460]

Характерно, что экстраординарные расходы достигали в 1622 г. того же уровня, что и в 1607 г., в то время как в 1620 г. они упали наполовину. Это объясняется тем, что при Генрихе IV были выкуплены многие невыгодные для государства ренты, на что ушли значительные суммы. Уплата процентов по займам была в 1620 г. сравнительно невысока (разумеется, лишь сравнительно с теми огромными суммами, которые тратились на это впоследствии, в 1630-х годах — 50–60 млн ливров), но в 1622 г. резко увеличилась, поскольку резко возросли сами займы.

Надо также отметить, что сбалансирование бюджета в 1622 г. является фиктивным, так как в статье экстраординарных доходов скрыты авансы, взятые у откупщиков в счет поступлений денег по откупам в следующем, т. е. 1623 г.

Общий вывод из анализа бюджета 1622 г. ясен: бюджет был напряжен до крайности. Два года войны с гугенотами стоили огромных денег. На две кампании (в 1621 и в 1622 г.) ушло почти 42 млн ливров, т. е. сумма, превысившая весь годовой государственный доход в 1620 г. Общая сумма взимаемых налогов в 1622 г. не повысилась, так как увеличение косвенных налогов почти покрыло недоимки по прямому налогу (талье). Для ведения войны правительство прибегло к займам, достигшим также огромных размеров, причем часть из них (краткосрочные займы) была получена с условием уплаты из ближайших поступлений в следующем году, т. е. в 1623-м. Войну, следовательно, финансировали государственные кредиторы; обычных доходов для этого явно не хватало.

* * *

Задача исследования системы кредитования правительства представляет значительные трудности ввиду скудости имеющегося в нашем распоряжении материала. В литературе эта тема разработана очень мало.[461] Публицистика, трактаты и мемуары содержат об откупщиках и финансовых чиновниках сведения лишь общего порядка, а огромный архивный материал, конкретно обрисовывающий их деятельность (главным образом постановления Королевского Совета) в исследуемый период, не опубликован и еще очень мало использован.

Прежде чем приступить к рассмотрению этого вопроса, необходимо подчеркнуть одно важное обстоятельство. Речь пойдет исключительно об организации государственного национального (если можно так выразиться) кредита. К 1620-м годам французское правительство почти начисто отказалось от заключения займов за границей. Это было вызвано двумя причинами: возросшим богатством французских откупщиков и отсутствием в ту пору возможности для французского правительства получить займы от заграничных банков.

История государственного кредита во Франции сводится вкратце к следующему.

В XIV в. французскую корону — точнее, войны французского правительства — кредитовали главным образом североитальянские банковские компании, причем некоторые их представители проживали во Франции и брали на откуп взимание косвенных налогов. В XV в. с ними начали успешно конкурировать французские купцы и откупщики, нажившие большие богатства в левантийской торговле и на откупах. Самым знаменитым из них (но отнюдь не единственным) был Жак Кёр. Однако полностью взять кредит в свои руки они в ту пору не смогли: итальянцы, а затем (с конца XV в.) и немцы были значительно богаче их.