Французский абсолютизм в первой трети XVII века

Сращивание откупщиков с финансовым государственным аппаратом было явлением, в тех условиях совершенно неизбежным. Откупщик как таковой не мог быть для финансового аппарата лицом посторонним. Беря на откуп косвенные налоги, взимая их с помощью своего персонала, а также частично оплачивая этими деньгами местные расходы, он тем самым на определенный срок входил в систему налогового государственного аппарата. Кроме того, продажность должностей делала для него доступным любое место в финансовом аппарате — должность казначея, сборщика, контролера и т. д. Поскольку эти должности были чрезвычайно дороги (по цене с ними могли сравниться лишь высшие административно-судебные должности), то доступны они были лишь самым денежным людям, т. е. тем же откупщикам.

Благодаря этим обстоятельствам, французское правительство получало кредит не от банкиров, независимых от него в той или иной степени, и не от торгово-промышленных компаний, но от своего же собственного финансового аппарата. Говоря о том, что «эти пиявки сосут королевские деньги и ими же ссужают короля за огромные проценты» (эта фраза была в ту пору ходячей), современники обнаруживали точное понимание существа дела. Нельзя, однако, забывать, что именно данное, на первый взгляд, парадоксальное положение развязывало правительству руки в отношении своих кредиторов. При наличии благоприятной обстановки, т. е. при отсутствии категорической необходимости в обширном и срочном кредите, оно применяло к ним такие меры, как судебное преследование, конфискацию имущества и т. д., которые в XVII в. были уже невозможны по отношению к кредиторам заграничным и вообще сколько бы то ни было независимым. Правда, дело, как правило, ограничивалось лишь угрозой расследования деятельности кредиторов — финансовых чиновников, ибо последние спешили уплатить несколько миллионов ливров в качестве «отступного», и на этом все заканчивалось. Такого рода взносы были для правительства выгоднее, чем действительное расследование или конфискация, так как применение насильственных мер грозило подрывом кредита. Поэтому выжать из «пиявок-откупщиков» значительную сумму было для правительства много проще, чем заставить их дать заем: все же откупщики обладали в последнем случае какой-то свободной волей.

Во всем этом сказывалась неизжитая еще (по нашему мнению) феодальная природа государственного кредита во Франции.

Перейдем теперь к рассмотрению механизма откупов и государственных займов, а также тех сторон функционирования финансового аппарата, которые были связаны с откупами и займами.[464]

Выше было сказано о том, что взимание всех косвенных налогов, таможенных пошлин и домениальных доходов сдавалось на откуп. Совершалось это на публичных торгах. Исходная сумма откупа определялась финансовым ведомством, обычно самим сюринтендантом финансов на основе имевшихся сведений, зачастую полученных в результате специального обследования. Об этой сумме и о дне торгов сообщалось согласно давно уже заведенному порядку — в определенных местах вывешивались объявления. Все желавшие принять участие в торгах обязаны были представить поручительства в своей платежеспособности со стороны достаточно известных и кредитоспособных лиц: других откупщиков, чиновников финансового ведомства, богатых купцов. Откуп присуждался тому, кто последним предложил наибольшую сумму, «пока горела свеча», т. е. в течение определенного срока. Затем составлялся договор (traité de ferme, parti — отсюда термины fermier, traitant, partisan для обозначения откупщика), в котором окончательно определялся срок откупа (обычно 6–9 лет), общая сумма и порядок ее выплаты. Договор утверждался Королевским Советом, вносился в его регистры и в регистры Счетной палаты и Палаты косвенных сборов. Лишь после этого откупщик, сделавшись лицом, ответственным за выполнение договора, мог приступать к его выполнению.

Таков был законный порядок. Однако жизнь вносила в него множество поправок.

Во-первых, для того чтобы взимание налогов не прерывалось, новые договора заключались и оформлялись задолго (за 1–2 года) до истечения предыдущих. Подготовка к заключению новых договоров проходила, как правило, в обстановке ожесточенной конкуренции между откупщиками.

Во-вторых, эта конкуренция имела следствием и то, что правительство могло в любой момент расторгнуть с откупщиком действовавший договор. Достаточно было другому лицу предложить сумму, превосходившую обозначенную в договоре, представить должное поручительство и т. п., как назначались новые торги с новой, т. е. повышенной, исходной суммой откупа. Следовательно, откупщику отнюдь не было гарантировано беспрепятственное исполнение договора в течение всего указанного в нем срока. Не была гарантирована и постоянная величина указанной в договоре суммы откупа, так как при наличии новых предложений откупщик часто соглашался уплачивать большую сумму, лишь бы не допустить расторжения договора и назначения новых торгов.