Гадкий утёнок, или Повесть о первой любви

– Да в столовке и будем. Придём вечером тихонечко. У тебя же ключи есть, ты же дверь последняя закрываешь?

– Ну, я… – Элькина затея Шурочке не очень нравилась. Вечером остаться на кухне, стряпать.

– Вдруг Людмила не разрешит?

– Ну, так мы поедим, уберём все, ты и закроешь свою столовку!

«Ладно, – подумала Шурочка, – спрошу завтра у Людмилы. Не разрешит – скажу девчонкам, что не получается».

Глава 10

Утром Шурочка проснулась с чётким ощущением беды. Ещё вся была там, во сне, реальность только-только приоткрыла краешек, и беда хлынула в эту щелку, разрывая её прорехой нового дня. Да, точно, вспомнила Шурочка, её бросил Вася, и она теперь – гулящая.

Над головой затопали голуби. Они жили на чердаке клуба и в первое же утро напугали девчонок своими перебежками по потолку. Леночка даже решила, что это крысы на чердаке резвятся, и не поверила завклубом, который объяснял, что это топают птицы. Шурочка от их топота вздрогнула – за эту неделю забыла про голубей!

Часики на руке показывали без десяти шесть. Надо же, как она приучила себя вставать вовремя без всякого будильника.

Шурочка быстро натянула свои джинсы и свитер, накинула куртку-штормовку, – конец августа, по утрам уже зябко. Выскочила во двор, подоила рукомойник под липой, протёрла глаза ледяной, остывшей за ночь, водой.

Смешно, но вчера вечером Борис опять звал её замуж. После расспросов девчонок она ушла по берегу пруда чуть в сторону, там смотрела на воду и крутила свои невесёлые мысли. Парень и выбрал момент. Подошёл, и опять бормотал что-то о том, что она должна его спасти, и опять был абсолютно пьяный. Может, согласиться?

Она вспоминала всё это, пока спешила к столовой. И с ходу налетела на выговор.

– Я чё, теперь должна за тебя работать? Гуляешь всю ночь – твоё дело, но на работу вовремя приходи!

Анна Михайловна выговаривала так, словно девушка опоздала намного. А Шурочка пришла почти вовремя, четыре минуты седьмого всего. Да и повариха, судя по всему, только-только двери открыла. Вон, фартук ещё толком не повязала, а уже шумит.

Шурочка отвечать не стала. Молча прошла, сняла штормовку, повязала передник и принялась промывать рис для каши. Повариха достала два трёхлитровых бидона с молоком и начала разливать его по стаканам. Молоко обе поварихи в столовую приносили своё и потихоньку им приторговывали. Людмила, заведующая, не возражала, а студенты и шоферы с удовольствием расхватывали жирное свежее молоко – не всем ещё и доставалось. Шурочка «по блату» обычно заначивала девчонкам три стакана.

Анна Михайловна прекратила разливать молоко и пальцем полезла в стакан. Доставала рыжий волос – то ли с неё упал, то ли с коровы. Так, надо девчонок предупредить, чтобы молока сегодня не брали.

Закончив с рисом, Шурочка начала пластать на кубики сливочное масло, вскрывать большую жестяную банку с яблочным повидлом, а повариха взялась за кашу. Вода в котле уже закипела, Анна Михайловна вытряхнула туда несколько поварёшек сухого молока, перемешала, всыпала рис.

«Как-то не так она делает. Надо ведь сначала крупу, потом жидкость», – вяло подумала Шурочка, но спрашивать не стала. Разговаривать с Васиной матерью не хотелось.

В молчании они накормили народ завтраком. Каша подгорела и была невкусной, поэтому студенты налегали на масло и повидло. Шурочка тоже наскоро хлебнула чаю с кусочком сладкого бутерброда – через силу, есть не хотелось. А после завтрака пришла заведующая Людмила и объявила:

– Так, бабоньки! Шоферня нажаловалась директору совхоза, что мы их закормили гуляшом с макаронами. Котлет требуют и борща! Сегодня для всех на гарнир делаем пюре, и тут, и в поле. А завтра придут бабы из конторы помогать обед стряпать. Пельмени будем лепить!

– Людка, это ж нам возни до вечера! – всплеснула руками Анна Михайловна.

– Говорю же, помощь будет! Троих пришлют завтра к одиннадцати! Ты, Анна Михайловна, тесто с вечера заведи. И мясо тоже я загодя отпущу, чтобы утром времени побольше было.

– А сегодня помощь не пришлют? – с надеждой спросила Шурочка. – Я же не успею столько картошки на пюре перечистить и суп сварить!

– Анна Михайловна поможет! – откликнулась Людмила.

– Я чё, разнорабочая тебе, что ли? – взвилась Анна Михайловна. – Это Шуркина работа картошку чистить! Эта краля, значит, спит на ходу, еле поворачивается, а я за неё успевай? Пускай сама потрудится, а то боится белые ручки замарать!

Шурочка посмотрела на свои ладони. Жёлтые они какие-то от этих бесконечных овощей. Пальцы загрубели совсем. Вон, на указательном сбоку мозоль от ножа. И трещина. Трещина стала расплываться. Шурочка почувствовала, что на глаза навернулись слезы.

– Так. – Людмила переводила внимательный взгляд с поварихи на Шурочку.

– Не твоё, говоришь, Анна Михайловна, дело, картошку чистить? Ладно, иди, делай своё дело, я сама здесь помогу. Ты во втором баке пока мой картоху-то, – обратилась она к Шурочке, – а я с этой начну.