Галактики как песчинки

Не стану тратить ни ваше время, мистер Дайл, ни свое собственное, излагая в подробностях эту фантастическую мешанину, выдаваемую пациентом за автобиографию. Избавленная при переписи от поворотов и разбитая на отдельные темы, она заняла бы пять толстых томов, как видите мы тоже можем проявлять скрупулезность. Однако же, в ней содержится одно-два кардинальных положения, на которых и основывается вынесенный нами диагноз, именно их-то я и намерен предложить сейчас вашему вниманию. Вы сможете отыскать в них больше утонченной изобретательности, много больше привлекательного, чем я.

- Погодите-ка, - попросил Дэви. - Вы говорите мне все это, но с каждым вашим словом я все больше убеждаюсь, что ваш мозг заперт наглухо, словно створки улицы Хорби. Так было еще до того, как Израиль попал к вам? Потому что, будь это так, у бедняги, хоть он в лепешку разбейся, нет ни малейшего шанса доказать нам свою правоту.

- Вы говорите, когда ваша туника застегнута, - неожиданно вмешался Шансфор. - Такого рода поведение ни к чему хорошему вас не приведет. Извольте придерживаться приличий и...

- Мы и без того никуда не пришли, - отрезал Дэви. - Я - человек сельский и привык выражаться просто.

- Шансфор, - попросил Уатт, скрестив руки и устало покосившись на коллегу, - полагаю, я оказался не в состоянии выражаться достаточно просто для вашего деревенского друга. Может быть вы возьмете на себя обязанность дальнейших объяснений?

- Непременно, - ответил Шансфор. - Но может быть вы позволите сперва взбодрить нас парой добрых глотков?

- Прекрасная идей, - согласился директор, смягчаясь. - Полагаю, содержимое этого буфета соответствует его богатому внешнему оформлению.

Пока Шансфор ходил туда и обратно, Уатт заговорил с Дэви почти по-человечески.

- Знаете ли, Дайл, что мы и сами окажемся в выгоде, давая вам все эти объяснения, иначе ничто не заставило бы нас этими объяснениями заниматься. По закону, теперь Израиль находится в ведомстве медицинской иерархии. Вы же никоим образом с Израилем не связаны, однако, мы все были в какой-то мере тронуты вашей заинтересованностью судьбой этого несчастного.

- Я смогу сказать вам, обязан ли вам я чем-либо только после того, как выслушаю до конца все, что вы намерены сообщить, - непреклонно сообщил Дэви. - Что это за кардинальные положения, о которых вы только что упомянули?

Дистиллированное вино пошло по рукам, аромат был потрясающим. Шансфор уселся поближе к камину, протянув свои худые руки к огню.

- Возможно, вам известно, - неторопливо начал он, - насколько развито и обстоятельно воображение у невротиков; оно проявляется у них в таких первичных эмоциях как страх, любовь, жажда власти. Если выйти за пределы тех символов, которыми расстроенный рассудок маскирует эти символы внутри себя от самого себя, то, как правило, мы можем разглядеть эти эмоциональные импульсы достаточно четко. В этом отношении Израиль ничем не отличается от тех случаев, с которыми нам уже приходилось сталкиваться, за исключением разве что того, что его воображение достигло верха изобретательности.

Отметим несколько деталей. Эта красочная цивилизация, к которой, как утверждает Израиль, он принадлежит, включает в себя десять тысяч планет, рассеянных на протяжении пятидесяти тысяч световых лет - но, не исключено, что планет может быть и пятнадцать тысяч, а световых лет - в десять раз больше: Израиль этого точно не помнит.

- А вы бы запомнили? - спросил Дэви. - Мистер Уатт, скажите мне, сколько всего городов на Земле?

- Это не то, о чем я веду сейчас речь, - возразил Шансфор. - Я хочу показать вам, каким образом Израиль пытается выстроить из отдельных частей все здание его воображаемого мира. Война, в которой он якобы принимал участие, также на удивление сложна - этакие невероятного размера трехмерные шашки с нечеткими правилами, но в то же время с жесткими законами рыцарства, Израиль ищет спасение в собственной неразберихе, стремится утратить себя.

- Но ведь структура галактической цивилизации и должна быть сложной! - возразил Дэви. - Так почему вы не можете отнестись ко всему тому, что он говорит как к правде? У него же нет причин лгать.

- Причины лгать у него обычные для таких случаев, - заявил в ответ Шансфор. - Точнее: это настолько полное бегство от реальности, насколько только возможно. Не может быть правдой то, что он говорит, ибо в его слова не сможет поверить ни один здравомыслящий человек - это слишком фантастично; еще вам следует отметить, что он довольно умело выдумал свою историю, которая не вынуждает его мучительно подбирать хоть какие-то доказательства своей правоты!

Дэви обхватил голову руками.

- Порочный круг, - прошептал он. - Он же объяснил вам, почему оказался нагишом и без всего.